– Зануда, – порозовел Хэттон. – Ну почему он всегда меня подначивает?

– Ступай на улицу, сфотографируй мне убийцу, – сказал Макгрегор. – Протолкайся за полицейский – пардон, фараонский – кордон и войди в здание, где засел опаснейший преступник. Жаль, что его вообще изобрели, кинематограф этот. А то, видишь ли, приходят в редакцию всякие щенки, мелочь пузатая, и думают, что в отделе местных новостей сидит Эдди Робинсон.

Трейси просмотрел еще сырой оттиск «Джорнел» – найдено ли тело Гвинна? – и рассеянно изрек:

– Давно уж канул в прошлое тот день, Тим.

– Это, знаешь ли, твое личное мнение, – проворчал Хэттон и вгляделся в циферблат наручных часов. – Через тридцать минут у меня встреча с Барни Донном. Ну?

– Барни Донн, – машинально пояснил Макгрегор, – преемник Эрни Ротштейна, чикагский пивной барон, ходил под Капоне, отсидел за неуплату налогов в федеральный бюджет, крупнейший игрок Флориды, на прошлой неделе уехал из Хайалиа. Что он тут забыл?

– Вот и выясню. Это же новости, – обронил Хэттон. – То есть моя работа.

– Я с тобой, – опустил газету Трейси. – Когда-то я знался с этим Барни.

Он не сказал, что однажды шантажировал Донна и тот выплатил ему пару тысяч долларов. Не упомянул и о том, что его слегка тревожило появление Донна в Голливуде. Быть может, это происки фамильяра? У Барни долгая память. Не пора ли взять быка за рога?

Макгрегор с хрустом раскусил леденец и язвительно произнес:

– Не забудьте про участь Ротштейна.

Хэттон вяло обругал его и взял фотоаппарат:

– Готов, Сэм?

– Ага.

Трейси бросил «Джорнел» на стол. В газете не было ни слова про Гвинна. Он подумал, не стоит ли заглянуть в папку с некрологами, но решил не рисковать. Вслед за Хэттоном он вышел из офиса и прошагал мимо секретарши. Фотограф водрузил на темя измятую шляпу. Из ноздрей у него лениво струился сигаретный дым.

Завидев редакционного кота, Трейси вздрогнул, но тут же понял, что перед ним не Мег. Однако вид этого создания заставил его призадуматься: интересно, каков будет следующий ход фамильяра?

Они с Трейси совершенно разные. У Мега мало времени, но он в совершенстве владеет магией. У Трейси же магии кот наплакал, зато время играет ему на руку. Фамильяр сказал, что исчезнет вместе с Гвинном. В смысле? Станет слабеть, истончаться, а потом и вовсе растворится в воздухе?

Ну а пока у Трейси есть книга.

Он все еще не знал, как найти ей наилучшее применение, но держал под рукой – на тот случай, если Барни Донн в услужении у фамильяра. У этого игрока репутация честного человека, но простым его не назовешь.

Администратор спросил, как их зовут, и разрешил подняться. Гостиница была огромная, одна из лучших в Лос-Анджелесе. Донн снял в ней люкс.

Он встретил гостей у двери: коренастный смуглец с перебитым носом и широкой зубастой улыбкой.

– Черт побери, Сэм Трейси собственной персоной! А этот щенок – он кто?

– Привет, Барни. Это Тим Хэттон. Мы оба из «Джорнел». И начинай следить за языком, хотя мы и так состряпаем заказную статью по твоему вкусу.

– Тогда входите, – усмехнулся Донн. – Подцепил эту манеру речи в Чикаго, а теперь не могу от нее отделаться. Прямо как Джекил и Хайд. Да входите же!

Трейси не испытал особого облегчения. Он пропустил Хэттона вперед, задержался и тронул Донна за рукав. Игрок широко раскрыл карие глаза:

– Что такое?

– Зачем ты приехал?

– Отдохнуть, – ответил Донн. – И поиграть. Об этом вашем Голливуде ходят самые занимательные слухи.

– Это все? Других причин нет?

– Ладно, я понял. Думаешь… – снова усмехнулся Донн. – Слушай, Трейси, однажды ты меня прижал, но то был первый и последний раз. Теперь я чист.

– Я тоже, – с некоторой неопределенностью в голосе сказал репортер. – Кстати говоря, извини, что пришлось взять с тебя деньги, но…

– Деньги? – пожал плечами Донн. – Их нетрудно заработать. Хочешь знать, затаил ли я на тебя зло? Нет, не затаил. Ясное дело, буду рад, если ты вернешь мне ту сумму – просто чтобы рассчитаться, – но… Какого черта! Я ведь не человека убил! Ни разу в жизни никого не убивал.

С этим утешительным заверением он проследовал в комнату, где за столом сидели двое крупных местных игроков. Хэттон с громадным удовольствием показывал им фокусы: ловко тасовал и подбрасывал карты, не обращая внимания на огонек сигареты, подбиравшийся к нижней губе.