Темное пятно слева заставило Нуаду отвернуться от цели, ожидая нового нападения. Вместо этого он увидел Друткхалу во главе «Разбойников», с развевающимися на ветру волосами и с растянутыми в неистовой улыбке губами. Позади нее вокруг «Рейдера» выстроились остальные Кровавые Невесты.

Справа поравнялся еще один «Рейдер» с Визархом впереди инкубов из Закрученного Клинка. Устремив взгляд дальше, Нуаду увидел немного позади Каэлледин, других родичей и тех, кого он считал своими близкими. Друткхала летела ниже, как и многие другие, которых дикий лорд хорошо знал. Следом за ними багряно-алым стягом поднимались «Волновые змеи» и катера в цветах Огненного Сердца и Иннеада.

— Мы бьемся вместе, — промолвила Иврайна.

— Мы умираем вместе, — добавил Визарх.

Их слова польстили Нуаду, но сейчас он думал не о себе и не о своей семье. Происходящее вышло за рамки его обязанностей перед кланом и собственного места в истории. Возможно, в последний раз Нуаду воздел копье и отсалютовал своим соратникам.

— За Иннеада и Сайм-Ханн!

Реплика Визарха показалось Иврайне наиболее вероятной, когда воинства альдари сошлись с демонической ордой подле некронтир. Как Неживые старались не мешать альдари, так и те в ответ не обращали свое оружие против некронтир; таким образом возник хрупкий альянс скорее в силу обстоятельств, нежели порожденный доверием. Хотя волну потусторонних чудовищ и удавалось сдерживать, до сих пор не получалось пробить стену демонов вокруг пирамиды, из которой они продолжали изливаться.

Иврайна уже собиралась отдать ужасно прямолинейный приказ идти на прорыв, который даже в случае успеха погубил бы многих иннари и сайм- ханнцев, однако голос Мелиниэля оборвал ее на полуслове:

— На подходе новые силы некронтир, Открывающая Седьмого Пути.

Из другого конца комплекса к бушующему бою медленно плыли восстановившиеся могильные ковчеги и монолиты-телепортаторы. Иврайна почувствовала, как напряглись Нуаду и пилот, — она сразу заметила, что враги движутся не одни. Из мерцающих нефритовым светом разломов воскрешения маршировали новые пехотинцы некронтир, но отличающиеся от прочих, с коими приходилось сталкиваться до этого. Эти гуманоидные конструкции выглядели крупнее рядовых пехотинцев; одни несли тяжелое вооружение, другие сжимали сияющее оружие ближнего боя вроде глеф, потрескивающих посохов либо вычурных щитов и топоров, что испускали привычное для некронтир загробное свечение.

За ними двигались механические пауки, исторгающие тучи скарабеев, а также шестиногие конструкции с наездниками на спине, проворно карабкающиеся по скошенным стенам зданий гробницы.

Диким наездникам пришлось прекратить заход на атаку и резко уклониться от вырастающей стены некронтирских машин, чтобы не расплющиться о нее, будто мушки о визор всадника. Разлетевшись, подобно каплям воды, размытое алое копье превратилось в рассеивающееся облако, к которому вскоре присоединились сворачивающие «Волновые змеи» и торопливо ныряющие в сторону наездники по мере того, как все больше альдари устремлялись прочь от грозных Неживых, встающих между ними и армией демонов.

Молниевое поле снова включилось и принялось разить летающих демонов зелеными искрами, чем вынудило истребители сопровождения и прочие самолеты альдари подняться выше или нырнуть между башен гробницы.

— Нас… направляют.

Иврайна согласилась с Мелиниэлем, наблюдая за непрерывными перемещениями некронтир. Неживые стремительно сомкнули строй и перекрыли все пути, кроме одного, ведя альдари к большой площади на некотором удалении от пирамиды. Хотя древние пока что не открывали огонь, любая попытка уклониться от направленных на них пушек, скорее всего, была бы обречена на неудачу, а выживших наверняка добили бы поджидающие с другой стороны демоны.

Ковчеги и прочие машины некронтир вели армию альдари все дальше по улицам. Внезапно возникшие изумрудные силовые щиты разделили войско на части, отрезав тяжелые гравитанки от сопровождаемых транспортов. Поднявшиеся монолиты и потрескивающие орудийные системы направили остальные отряды к окраинам, и при этом воздух не пропалил ни один гаусс-разряд или корпускулярный луч.

— Я кого-то вижу, — сообщил Нуаду по вещательным волнам. Дикого лорда отрезали от многих его последователей, а также войска Сайм-Ханна, оставив при нем только горстку реактивных мотоциклов, «Гадюк» и единственный «Волновой змей». — Фигура на площади, одна. Вокруг нее взвивается энергия, подобно плащу в бурю, и она держит посох света. Полагаю, это повелитель данного мира. Его воины выстроились у края площади.

— Приглашение? — предположил Эльдрад. — Похоже, нас просят приземлиться.

— Ловушка, — предупредил Визарх. Впрочем, судя по поспешности вывода, телохранитель сказал это больше по привычке, чем с уверенностью. — Возможно, — добавил он после.

— Будь это предложение мира либо засада, мы не можем противиться своей судьбе, — заявила Иврайна и в последний раз окинула взором кордон из гигантских машин, что стягивались вокруг замедляющегося войска альдари.

С замиранием сердца она дала сигнал пилоту Нуаду приземлиться на площади. Неподалеку опустилось несколько других машин, включая «Волновой змей» Найалла Огненное Сердце, а также транспортники Эльдрада и Мелиниэля.

— Все наши лидеры… — заметил Визарх, сойдя со своего рейдера и торопливо зашагав к ней.

— И их тоже, — произнес вышедший из «Волнового змея» Эльдрад, указав посохом на одинокий металлический скелет в центре семиугольной площади.