В это время приехавшая в довольно короткие сроки полиция совершила облаву на домик с фанкиманами. Кроме лежащего на диване с компрессом Владимира других потерпевших в доме не было, так что, решив, что уходить с пустыми руками плохая примета, они загребли всех, еле рассовав их в два «бобика».

По пути Егор выведал, что Леся с Владом здесь не случайно оказались — они пришли нагадить, то есть совершить вандальный акт, несостоявшемуся начальнику, который уволил Радугу и Владика за то, что они дрыхли на работе: а вы попробуйте всю ночь бдить, отвечая на тупые вопросы горячей линии по поводу заваривания бич-пакетов; Владик же работал в фирме мерчендайзером (это так утомительно расставлять БПшки на полках, рассуждая какие же более предпочтительны студентами) и на полставки уборщиком (так что тоже ночью сопел в обе дырочки, залихватски аккомпанируя храпом). Так что они были глубоко оскорблены тем, что прошлой ночью их обнаружили спящими, к тому же на Лесе сказывался факт того, что днями она работала на другой работе, пахала, не жалея себя, так сказать, и решили отомстить, закинув тухлую рыбу в вентиляцию. Вот тут-то на выходе из дома их и обнаружила Соня и, как сознательная гражданка, отправила сильного атлетичного братца отлавливать воров. Фанкиманы тоже поделились своей историей, не раскрывая первопричины похищения Оливера, они отболтались тем, что сделали это по приколу.

Таким образом вся честная компашка и оказалась здесь.

— Опаля-мопаля, мы из Симферополя, — лишь заключительно вставил дежурный, услышав рассказ до конца, заставляя лишь удивляться молодёжь, где он набрался этих выражений.

Неожиданно кто-то из ребят вспомнил, что им полагается звонок, но товарищ полисмен напомнил, что они этим правом уже воспользовались, хотя тут же вспомнил, что новоприбывшие ещё никому не звонили. Илье было дозволено сделать звонок. К сожалению, ни одного номера, кроме справочной города, он наизусть не знал, пришлось будить Шера. Он был дико зол и принялся о чём-то нарцистично бубнить, но согласился сделать звонок, чтобы ускорить их освобождение. Сам он с сожалением решил, что мнение большинства всё же решающее, а сидеть в камере было бы лучше в одиночестве, а так — не особо кайфово.

Для того, чтобы позвонить, требовалось лишь дать показания:

— Это машина моего брата!

— А вот и твой первый промах, угонщик, — у Сандала Евгеньевича только один сын, — назидательно поднял палец дежурный и вернулся к составлению протокола. — Так как тебя зовут?

— Юра Деточкин, — отозвался Шер, припомнив фамилию знаменитого киношного угонщика автомобилей, правда, специализирующегося на «Волгах».

Но тот сарказма не оценил:

— Отчество?

— Энурезович, — рявкнул Артём.

Так и проходила дача его показаний, в конце которой ему дали разрешение на звонок.

Из тех номеров, что Артём знал наизусть, были номера фанкиманов, но парни все, как один, были здесь, хотя этот вариант отпадал в любом случае, в конце концов, они взяли в плен Оливера, и кто знает, что этим олухам ещё в голову взбредёт. Обычно, попадая в беду, он всегда мог надеяться на брата, если только тот не был заграницей, а сейчас ему самому требовалась помощь Шеридана, так что Олли тоже отпадал. Ещё он выучил номер своей малышки, неосознанно получилось, но и ей звонить он бы не стал — она бы вся испереживалась, извелась, с неё бы сталось ещё передачки ему таскать. Так же он знал наизусть номер мамы, но это был вообще не вариант, а вот… Да, точно! Как же он мог забыть? Ведь городе объявилась его кузина — можно позвонить ей, они как раз обменивались номерами в субботу, только вчера вечером, но её номерок он не запомнил.

В этот момент в помещение ворвался дико симпатичный паренёк, чуть длинноватые тёмные волосы которого прикрывали с одной стороны янтарные глаза, а на рассечённой губе сверкала очаровательная улыбка. Леся чуть в обморок не грохнулась, увидев и узнав его. Дежурный же приготовился составлять новый протокол о нападении, решив, что к нему пришёл потерпевший. Парни на этого франта вообще внимания старались не обращать, а вот Шер его сразу узнал и знал, что он здесь по другой причине.

Молодой человек в стильных дорогих шмотках, беззаботно помахал оккупировавшим камеры парням, на долю секунды дольше задержав взгляд на Шере, подмигнул Леське, от чего та чуть ли не взвизгнула, и вновь обратил своё внимание на подобравшегося дежурного, который мысленно приготовился к новым моральным прелюбодеяниям с его мозгом.

Вслед за парнем, окутанная коконом свежести и весеннего благоухания, в помещение вошла та, которой как раз собирался звонить Артём. Эту девушку Леся тоже приметила — та была довольно известной моделью. Обитатели изолятора будто знали её лучше, они встретили её бурными аплодисментами и криками:

— Викачка! Викуся! Оу, Виктори! — надрывались заключённые, даже китаец заразился нездоровым энтузиазмом парней: — Викаська! — истошно вопил он, а девушка строго свела брови и разочарованно вздохнула:

— Стыдобища…

Её слова, сказанные негромко, и даже несколько себе под нос, вмиг урезонили парней, устыдив, они покраснели. Кроме Шерхана — он краснел внутренне. Только дежурный возмутился, что сидящие на посту на входе в участок «салаги, кажется, уснули, раз устроили тут проходной двор».

— Вик? Какими судьбами?

Она заметила Шера только сейчас:

— Братик, и ты здесь? — в её голосе, с еле заметным английским акцентом, промелькнуло искреннее неприкрытое удивление.

— А ты кого ожидала увидеть? Может матёрых уголовников?

— На самом деле я пришла за Егором, он позвонил мне и попросил о помощи, — объяснила она брату, как само собой разумеющееся.

— Спасибо, солнце! — вскочил на ноги Матв, рассыпаясь в шутливом реверансе, чем вызвал улыбку на лице девушки. Охренчик одарил его мрачным взглядом. Леся одарила мрачным взглядом Вику.

— А Фил тут с какого бодуна нарисовался? — перевёл он тему, кивнув в сторону красавчика, небрежно, но в то же время несколько грациозно, привалившегося к стойке дежурного, который тут же откликнулся: