На вредную сестрёнку подействовало лишь одно — подсунутая к щели двери ароматная яичница, бередящая по-утреннему голодные желудки. Она-то и выманила недовольную всем на свете Сонечку наружу.

Выгнав Соньку из комнаты, радостно визжащая малышня в своих ядовито-зелёных спальных костюмчиках, которой прямо с утреца счастье привалило, дав возможность побеситься, дала друг другу «пять» и с тем же намерением подбежала ко мне:

— Шлек! Шлек! Дай «пять»!

— Она боше не Шлек, — грустно поправил сестру Костян.

О, мне самой захотелось подставить ему ладошку, настолько новость была упоительной. Я мысленно осыпала его благодарностями, как невесту с женихом осыпают конфетами и монетами детвору на выходе из ЗАГСа.

— Ну, чуть-чуть Шлек! — молитвенно сложила бровки домиком Таня.

И мне захотелось засунуть в мешок из-под конфет её… хм, не в самых благих побуждениях.

— Ага, только самую малость, — хохотнул Егор, за что получил пинок от Леси.

— О-о-у! И это моя будущая семья?

— А что не так?

— Надеюсь, ты, Егорчик, — она любовно ткнула его пальцем в нос, — меня зелёнкой мазать ночами не будешь.

— Не буду ночами зелёнкой, — резво пообещал Егор. — Буду только йодом и только днём.

— Дурак, — беззлобно щёлкнула его по носу подруга и состроила обиженный вид, но было очевидно, что это не так, а для виду.

Жених приобнял её за талию и, прижавшись друг к другу лбами, они словно безмолвно общались, как два телепата из передачи про экстрасенсов. Выглядели они при этом умиротворённо и умильно.

Я уставилась на них ошалело-вдохновенным затуманенным взглядом, а детки наоборот:

— Фу! Телячьи незности!

— Плилипли длуг к длугу как две з-ж-звачки!

Потом Костик дернул Таньку за растрепавшуюся ещё ото сна косичку и рванул прочь из комнаты. Сестрёнка рванула за ним, вооружившись невесть откуда взявшимися в моей комнате яблоками. Небрежно задвинутую под сонькину кровать корзину с антоновкой я углядела только что. То ли сестричка запаслась провиантом на ночь, то ли мелюзга любит ночью хомячить.

— Ну, ладно, девочки, я пойду, — громко кашлянув, заявил Егор и подмигнул нам. — А вы пообщайтесь, ведь есть что обсудить. — Леська, которой он адресовал воздушный целомудренный поцелуй, зарделась. Смущённая подруга — такое не каждый день увидишь. На выходе он вновь обратился ко мне, пригрозив пальцем: — А ты, мелкая, потом отправишься ко мне на допрос.

Раз меня пытать сейчас не будут, в роли инквизитора пока побуду я. К слову сказать, разговор с братом пришлось отложить на завтра, так как он подорвался по какому-то неотложному делу и вернуться должен был только вечером. Но вечером меня дома не будет, я уйду на вечернику.

Поднявшись с пола, я устроилась на кровати и, показательно сложила руки на груди, всем своим видом давая понять, что готова слушать Лесю.

— М… — Леся терялась, теребила подол длинной ажурной, но вполне приличной сорочки, — в общем… Мы…

— Вы? — подбодрила я её.

— Да, я… и Егор, твой брат… Мы… поженимся. Кажется?..

Она развела руками и глаза её были с два блюдца — растерянные и по-детски наивные. Она постеснялась своего жеста и опустила ресницы, ожидая моей реакции и, кажется, побаиваясь, что я приревную братика и запрещу им жениться. Вот же чушь.

Я мигом растопила все её сомнения, с радостным кличем полоумного индейца, которого посетил Колумб с дружеским визитом, бросившись ей на шею:

— Это же супер, Леська! Мы теперь будем настоящими сёстрами!

— Да-да! — отмерла подруга. — Я такая счастливая! И не верю…

— Ты — дурочка, это я не верю.

— Нет, я.

— Мы с тобой обе Фомы неверующие, — усмехнулась я.

— Лен, блин, умеешь ты момент испортить. Нет, ну что за Фома? Ты из деревни что ли?

Ко мне вновь вернулась прежняя Леська, а мы с ней ещё долго так препирались, возбуждённо переговариваясь. Она поведала мне совершенно безумную историю, как они до свадьбы докатились, а я, открыв рот, слушала и ругала саму себя, что всё это проспала — пока решалась судьба Леси и Егора я мирно, со слов подруги «храпела за стенкой, сопя в обе дырочки по очереди» и ничего не подозревая.

Оказывается, вчера, обнаружив Лесю в квартире с моим Шером, её родители были крайне категоричны в планах: забрать её домой и прибить Шера. Но когда они узнали, что та встречается с Егором, моим братиком, тётя Нина и дядя Ник (Ником его случайно назвал Максим, подхватил и теперь его величает так Егорчик, с его лёгкой подачи и все Матвеевы, а скоро и все соседи) стали счастливы до безобразия, и, объединившись с Родом и Максом, решили, что когда-нибудь объединят наши семьи. Но судьба женщина лукавая, а Леся с Егором слишком страстные… так что не было другого выхода, как оказаться им застуканными родителями в момент страсти. Чувствую, в этом был замешан наш мелкий отпрыск-режиссёр, но фактов нет, а улик он, как правило, не оставляет.