– Приветствую вас, - произнес герцог и мужчины распрямили спины.

– Прошу, не надо подобной официальности, - мягко проговорила его супруга. – Мы здесь собрались, чтобы хорошо провести время, и я искренне рада всем, кто принял наши приглашения.

По толпе гостей пробежал слаженный вздох. Спины распрямились, музыка, притихшая было на время, пока говорили хозяева дома, снова зазвучала громче. Чету Астор и их наследника скрыла толпа. Теперь я могла видеть только макушку черных волос молодого лорда, но вскоре он исчез из поля зрения.

Я огляделась, поймав взгляд матушки, в котором светился укор. А затем сестрица, схватив меня за руку, горячо прошептала:

– Ну, Рори! Не ожидала от тебя! Надо было и мне поглядеть на молодого Кэшема. И каким ты его нашла? Красив?

Я открыла было рот, чтобы ответить, но сестрица уже схватила меня под руку и потянула за собой, вместе с удивленной Лидией, бросив негромко:

– Итак, делаем вид, что прогуливаемся и ищем знакомых, - распорядилась она. – Я ужасно хочу хоть одним глазком поглядеть на Кэшема.

– Алиса! – возмутилась было я, но оказалось поздно. Если моя младшая сестрица что-то задумала, ее не остановить!

Следуя за ней, увлекаемая ее мягкой, но уверенной, рукой, я задумалась о том, что не успела разглядеть лица наследника герцога Астера. Сказались волнение и расстояние. А еще его поза.

– Только не вздумай сама знакомиться с ним, – предупредила я сестру.

– О, Рори, я же не глупа! – прощебетала она и добавила: - Возможно, он сам пожелает это сделать, - после чего рассмеялась, а мы с Лидией переглянулись слаженно вздохнув.

********

– Вы, право слово, издеваетесь, мама, - одними губами произнес Бенедикт Кэшем, стоя рядом с родителями и глядя на разраженную толпу, заполнившую зал.

Элизабет Астер взглянула на сына и улыбнулась. Затем сделала знак ожидавшему глашатаю подождать еще немного. Они войдут, когда будут готовы.

– Я тебя предупреждала. Я, - тут она осеклась и посмотрела на мужа. Герцог встретил ее взгляд и кивнул, сложив на груди сильные руки.

– Так вот, мы с отцом долго терпели, но всему приходит предел. Сначала ты решил закончить академии магии. Здесь мы с отцом были только за. Но когда ты изъявил желание стать военным, это уже переходило все границы. Единственный сын не может тратить себя на подобные развлечения.

Бенедикт нахмурился.

– Хвала богам, что разум вернулся к тебе, а ты вернулся к нам, оставив службу. Я же хочу напомнить о том, что тебе уже двадцать девять лет, – герцогиня сделала паузу, словно надеясь, что сын проникнется ее словами. Но на лице лорда Кэшема не дрогнул ни один мускул и тогда женщина, вздохнув, сказала:

– Пора остепениться. Пора завести семью. Мы с отцом не вечны и, знаешь ли, хотим взглянуть на внуков.

Она сделала широкий жест рукой, указывая на зал, заполненный гостями.

– Весь цвет нашего города. Все юные леди из самых благородных и родовитых семей собраны здесь исключительно для тебя. И каждая из них, поверь, каждая будет рада стать твоей женой.

– У меня, к слову, подобного выбора не было, - добавил герцог и супруга тут же одарила его гневным взглядом.

– Вы недовольны семейной жизнью, Ваша Светлость? – спросила она с шутливым возмущением.

Вместо ответа герцог примирительно поднял ладони, словно давая понять, что более не станет вмешиваться в разговор матери и сына.

– Итак, выбирай. Я уже приметила несколько очень хорошеньких девушек. Многие из юных леди недурны собой. Я же не заставлю тебя идти сразу же под венец из этой залы, - улыбнулась герцогиня.

– Правда, матушка? Но что-то подсказывает мне, что вы вполне способны на это, - ответил с улыбкой лорд Кэшем.

– Будешь много говорить, так и поступлю, - она сдвинула брови, но и сын, и отец, прекрасно понимали – герцогиня Астер не злится.

Бенедикт вздохнул.

– Хорошо, я посмотрю. Но не более того, - согласился он и довольная маленькой победой, герцогиня сделала знак глашатаю, который вышел вперед, собираясь оповестить собравшееся общество о приходе хозяев дома.

Едва семейство Астер переступили порог залы, а в воздухе застыли слова глашатая, как наступила тишина. Вмиг смолкли все разговоры. Затих смех, и музыканты заиграли так тихо, что были едва слышны. А затем волна благородных господ поприветствовала вошедших. Мужчины поклонились, а женщины сделали глубокий реверанс.

Кэшем лениво окинул взглядом зал, полные преклоненных гостей, и вдруг заметил одинокую девичью фигуру, застывшую одиноко над морем склоненных голов и спин.

Девица с любопытством глазела то ли на него, то ли на его родителей и все длилось несколько секунд, прежде чем кто-то дернул ее за руку, словно призывая опомниться.