Где-то вдруг закричал человек. Потом еще раз.

В этих криках смешались боль и животный ужас, словно кто-то встретился лицом к лицу со смертью.

Сумка выпала из рук Нестора. Ясон схватился за меч.

– Это кто-то из ребят, я уверен! Они в беде!

– Откуда звучал крик?

В ответ Меланион дрожащей рукой указал направление. Мальчики переглянулись и, не сговариваясь, бросились в ту сторону.

– Подождите! Это может быть опасно. Очень опасно!.. Да чтоб кентавры вас всех… – выражаясь совсем не подходящим для царского сына языком, Нестор сделал пару шагов назад. А затем со смесью решимости и отчаяния на лице помчался следом за остальными.

***

Бежать пришлось долго. Поэтому отряд Ясона вскоре перешел на шаг, а через какое-то время и вовсе начал осторожно красться сквозь заросли кустарника. Больше никаких звуков не раздавалось, однако напряжение сгущалось и тяжелело – казалось, его можно было нащупать рукой. Никто больше не сомневался в источнике вчерашнего рычания: несомненно, это был дикий зверь. Впереди их поджидало нечто ужасное. Всех членов отряда била дрожь от страха, но ни один не повернул назад.

Спустя некоторое время ребята оказались на небольшом пространстве, свободном от зарослей. Кусты по его краям были сломаны, трава примята. То, что они увидели среди поляны, не поддавалось описанию… Ясон молча упал на колени и его вырвало. Нестор вскрикнул и тут же в страхе зажал рот обеими руками, а Меланион закрыл глаза, сбивчиво вознося молитву богам.

Перед ними лежали два страшно изуродованных тела. Голова у одного из них отсутствовала. У второго мертвеца был распорот живот – именно в этом мертвом теле Ясон признал своего приятеля Адмета.

Царевич едва не потерял сознание, но каким-то чудом удержался. На его глазах заблестели слезы. Он привстал и сделал несколько шагов – лишь для того, чтобы подойти к растерзанному телу своего бывшего товарища, сесть рядом и взять его за руку, мокрую от крови.

– …

– …он.

– …Ясон!

Лишь спустя некоторое время мальчик понял, что к нему обращаются. Кто-то настойчиво тряс его за плечо. Юный царевич поднял голову и несколько раз моргнул. Окружающий мир вновь приобрел четкие очертания, и в нем возник бледный Полидевк, кусающий губы.

– Нам нельзя здесь оставаться так долго. Зверь может вернуться.

Ясон снова посмотрел на тело Адмета и с трудом удержал новый рвотный позыв от вида жуткой раны с рваными краями. На лице мертвеца застыло выражение ужаса. Возможно, именно он и издал тот вопль, пробирающий душу до самых костей…

– Послушай, Ясон. Не смотри на него, ладно? Гляди на меня! Вот так. Давай покинем это место, хорошо? Тут сейчас слишком опасно.

Слова Полидевка с трудом доходили до царевича. Спустя какое-то время Ясон вяло кивнул. Подбежал Кастор, и братья Диоскуры помогли своему другу подняться с земли.

Вся группа отошла в сторону, скрывшись в тени листьев и ветвей. Нестор плакал, утирая лицо ладонями. Меланион без конца оглядывался по сторонам.

– Думаешь, тут мы не рискуем? – спросил его Полидевк.

– Ветер дует в нашу сторону. И стоим мы в противоположной стороне от той, куда ушло чудовище. Ничего лучшего я пока придумать не могу, – хотя голос мегарца дрожал, ответ был обнадеживающим.

Похоже, в трудную минуту именно самый младший из отряда сохранил остатки рассудительности. Слушая Меланиона, Ясон ощутил, как к нему тоже понемногу возвращаются силы.

Если маленький мегарец способен сберечь хоть каплю уверенности, то и Ясону из Иолка полагается подавать пример. Ведь именно он ведет этих мальчиков к победе, а теперь еще и отвечает за их жизнь!

В тот миг царевич вспомнил еще кое-что, и холодная дрожь пробрала его тело от самых ног до макушки.

Адмета не стало. Но в его команде были и другие мальчики. Он должен разузнать их судьбу.

А ведь вчерашней ночью тоже что-то произошло. Если это была не команда Адмета, тогда…

Аталанта?!

– Нет! – вырвалось у Ясона. Все встревоженно посмотрели на него.

– Что такое?

Скрывать что-то смысла не было. И мальчик сбивчиво поделился своими опасениями с остальными членами отряда. Хотя ему пришлось многое объяснить, под конец он испытал облегчение. По крайней мере, его переживания стали известны и, может, даже понятны другим.

– Значит, тот бегун – девчонка? Поверить не могу, что я ей проиграл… – На Кастора эта часть рассказа произвела такое впечатление, что на миг он даже позабыл о тяжести нынешних дел.