Ив огромными глазами смотрел на разнообразие и обилие подаваемых блюд. Звезду угощали такими кулинарными изысками, которые в это время встречались нечасто. Большинство парижан потребляли менее тысячи калорий в день, и пирушки Эдит тоже в основном не выходили за пределы приличий. Но ее очень тронул тот факт, что пораженный Ив при виде антрекота одним глотком выпил все вино из своего только что наполненного бокала. Его растерянность затронула в ней те струны, что были связаны с ее собственным детством. Ив Монтан был таким худым, что становилось понятно: вероятно, он годами не ел досыта. Возможно, вообще никогда. И это не имело ничего общего с оккупацией и войной. Эти перенесенные лишения связали их невидимой нитью, и ей захотелось вскочить и обнять его.

Но вместо этого она заказала новую бутылку вина и поспешно показала жестами, чтобы скорее наполнили все пустые бокалы.

Она случайно встретила взгляд Симоны, которая пристально смотрела на нее с противоположной стороны стола. Немногим ранее подруга тревожно прошептала ей на ухо:

— Как мы будем за все это платить? Килограмм хлеба, который должен стоить всего три франка, сейчас продается на черном рынке по тридцать. О, Эдит, сколько же хозяин попросит за все эти блюда?

Эдит лишь посмеялась.

— Понятия не имею. Мы попросим авансом мой гонорар в «Мулен Руж». Или Анри оплатит счет. Разве я знаю? Оставь меня в покое со своими вечными вопросами о деньгах. Наслаждайся приятным вечером, Момона!

Пронзительный взгляд Симоны, казалось, говорил, что она точно знает о намерениях Эдит. Эдит хочет произвести впечатление на Ива Монтана. Возможно, это было правдой, но лишь отчасти, потому что стол был зарезервирован Андре еще до того, как молодой человек появился в «Мулен Руж». Эдит хотела отпраздновать сам факт, что она жива, начало репетиций в легендарном кабаре и надежду на то, что ее выступления не будут прерваны вмешательством властей. Возможно, она даже хотела отпраздновать вспышку любви к Анри. А еще — открытие нового таланта. Разве мало причин, чтобы хорошо поесть и выпить?

Она болтала, смеялась и дурачилась. Казалось, что Эдит смотрела на Ива лишь мельком, но на самом деле она пристально наблюдала за ним. Когда он не поглощал в невероятных количествах еду, он практиковался в светской болтовне. Но его реплики, похоже, не всегда приходились к месту, как можно было заключить по выражению лиц его соседей. Однако сидящие за соседним столом женщины явно сочли его очень милым, более того, смотрели на него с трепетом. Подходящий парень для увлечения. Мысленно Эдит одобрительно похлопала себя по плечу за то, что правильно оценила его влияние на противоположный пол.

Когда подали сыр, он наконец снял пиджак. Его привлекательность возросла до такой степени, что она даже на мгновение потеряла дар речи. Снова эта простая белая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. И никакого галстука. Южанин выглядел великолепно.

Ив чуть подвинулся в сторону, чтобы освободить место официанту, и случайно взглянул на Эдит. Она посмотрела ему в глаза, и он не смог отвести взгляда. Он улыбнулся ей в ответ, все так же глядя с нескрываемым восхищением. Словно теплый солнечный луч скользнул по лицу Эдит.

Гул голосов вокруг и вопрос, который Анри только что задал ей, — все это внезапно исчезло. На мгновение она почувствовала, что они с Ивом остались наедине. Она подумала, что в эту ночь жизнь поистине стала прекрасной, наполнилась красотой и совершенством, как роза под солнцем. В ее голове зазвучала песня о любви, счастье и единении. Строки текста возникали как бы сами собой. Она никогда раньше не слышала, и не пела, и не читала ничего подобного, но почему-то знала эти строки наизусть. Да, размышляла она, глядя в глаза Ива Монтана, это правда, жизнь прекрасна — жизнь имеет розовый цвет…

ГЛАВА 9

— Улица — моя консерватория, инстинкт — мой разум, — говорила Эдит. — Раймону Ассо потребовалось три года, чтобы сделать из меня нечто иное, чем птичку с феноменальным голосом, которую можно послушать на ярмарке. За эти три года я стала настоящей певицей.

Она выдержала паузу и продолжила:

— Ни у кого из нас нет столько времени. Ты должен учиться и понимать все намного быстрее.

— Я готов, — ответил Ив. — Я буду учиться у тебя и делать то, что ты говоришь.

Она улыбнулась, при этом избегая смотреть на него, а главное — в его чарующие синие глаза. По крайней мере, тогда, когда боялась поддаться его обаянию. Она спасалась от своих желаний профессионализмом.

Впрочем, это не требовало такого уж большого труда, ведь новая роль преподавательницы ей на удивление подошла. Впервые она поняла, что двигало тогда Раймоном Ассо: не столько роман с живой, чувственной молодой девушкой с улицы, сколько удовольствие от передачи знаний, радость от живой реакции, восхищение необыкновенным талантом, воодушевление от возможности вместе постигать музыку. С того вечера в La Bonne Franquette она заставляла Ива каждый день приходить к ней в отель, запирала дверь и репетировала с ним.