— О! Значит, на фотографиях в фоторамках твой дядя, а не отец?

— Да. Он был противоположностью отца. Своих детей у него не было, поэтому растил меня, как свою дочь. Он любил меня, баловал. И я его очень любила. Я не хотела уезжать из России ещё из-за него. Я часто у него ночевала, когда с отцом конфликт разрастался до предела. Дядя Оливка, — улыбнулась я.

— Почему Оливка? — засмеялась Алина.

— Оливий — его полное имя. Не знаю, почему его так решила назвать мать. Сам он себя называет Оливер на немецкий манер. Я же будучи ещё совсем маленькой назвала его Оливка, так и продолжила, — улыбнулась я.

— А где твой дядя сейчас? Почему я его ни разу не видела…

— Он погиб на службе, к сожалению. Был военным, — с горечью сказала я. Сделав паузу, я продолжила, — бабуля вскоре умерла после моего возвращения в Россию, я осталась одна с дедом и дядей. Поступила в университет, училась и все меньше общалась с родителями. Отец всегда считал меня не благодарной. Дела отца шли в гору с геометрической прогрессией. Он стал богат, наверное, его можно найти даже где-то в списке Форбс, — я усмехнулась, — но денег мне не давал совсем. Меня содержал дедушка и дядя. А когда дяди не стало, я сама начала зарабатывать.

Я заметила, как вытянулось лицо Алины.

— Значит, ты из «золотой молодежи»? — улыбнулась она, но я видела ее напряжение.

— И да, и нет, — улыбнулась я в ответ на ее улыбку, — я ненавидела всех мажоров, но я приезжала к родителям на каникулах, мне приходилось с ними общаться. А потом конфликт за конфликтом, — я решила не вдаваться в подробности, — и я окончательно осела в Москве. Иногда я делала попытки примириться, но отец ставил такие условия, которые я выполнять не собиралась!

— Какие условия? — поинтересовалась Алина.

— Это неважно, — отмахнулась я, — хотел моего полного подчинения. Собственно, в мои двадцать пять умерла мама от инфаркта, не смогли спасти. Я собиралась на похороны, купила билет и узнала, что отец сделал так, что я в чёрном списке! Мне нельзя было прилететь в Швейцарию на похороны к матери. Этого я простить не могла. Ее я искренне любила. С мамой я не простилась, а отца занесла в чёрный список, не желая больше с ним никогда разговаривать!

— И с тех пор вы не общаетесь? — поинтересовалась подруга.

— Не совсем. Отец заработал свои миллиарды изначально не совсем честно, может он боялся или уходил от налогов (я точно не знаю, никогда не интересовалась), но весь бизнес был записан на деда. И кто бы мог подумать, что он составил завещание.

— Неужели все тебе оставил?

— Если бы так просто, — рассмеялась я, — нет, он оставил мне мою машину. Я мечтала о ней, показывала ее деду, говорила, что когда-нибудь заработаю на неё, но денег не было. Просто глупая мечта. Отец содержал, конечно, дедушку — своего отца, но делал это очень скупо. Меня же они не обеспечивали совсем. Наверное, думали, что так я быстрее вернусь к ним. Поэтому дедушка в завещании завещал мне деньги на эту машину. А остальное… Все достаётся отцу, но до тех пор, пока не появится первый внук. Именно ребёнок наследует все. С появлением второго внука, акции делятся в соотношении 51 % на 49 %, третьего — 51 % первому и по 24,5 второму и третьему и так далее. То есть все же больший пакет акций получает первый ребёнок. Имущество было записано на родителей, так что к нему я отношения не имею.

Я замолчала, вспоминая свои эмоции, когда оглашали завещание. Я была растеряна.

— И твой отец его не оспорил?

— Не смог. Не знаю, как так удалось деду все провернуть. Собственно, мне ничего не надо было, я готова была все переписать на отца, лишь бы не лез ко мне. Но это тоже было невозможно. Я, как представитель будущего ребёнка, вступаю в права по наследству, но до исполнения двадцати одного года, я могу только возглавлять корпорацию, продать или подарить не могу. Короче, к тому моменту я уже знала о своих проблемах с зачатием, поэтому мне было все равно. Ребенок мне нужен был не из-за наследства. Да и я была уверена, что Руслан родит наследника первым. Но он не спешил почему-то… Но родилась Вика, и теперь все усложнилось. Поэтому я не хотела говорить отцу.

— Ничего себе! Твой отец действительно так богат? Ты никогда не выглядела мажоркой!

— Я ей никогда и не была, — буркнула я, — отец богат, у него собственный банк, сеть магазинов часов и Бог знает, что ещё.

— Значит, теперь все это Викино?

— Нет, пока ей не исполнится двадцать один год. А потом да, видимо, она наследница.

— Не чувствую радости в голосе, — добавила Алина.

— Да зачем нам это? Мне не нужно, а уж дочери тем более!

— Ну… Это тебе не надо! А вот Вике вполне возможно, что надо. Будет на своём самолете летать, одетая в Louis Vuitton и Dior, а не на работу ходить, засиживаясь там до поздней ночи, как ее мама, — улыбнулась подруга.

— Не в этом счастье, — усмехнулась я. — А с Русланом почему ты перестала общаться? — заинтересовалась подруга моей историей.

— Потому что его предательство я простить так и не смогла. Он был моим лучшим другом, братом, за которого я бы, не раздумываясь, отдала свою жизнь. А он… Поддержал отца! Во всем. Но даже когда я его простила, он сделал гнусную вещь — рассказал о моих проблемах с зачатием отцу. Да много всего было. С ним я наладила отношения, но только потому, что после смерти бабушки и дяди, когда ушёл дедушка, я сломалась. А он помог мне выйти из этого состояния. Несмотря ни на что, он меня чувствовал, как никто другой. Понимал, когда надо вытащить на улицу, а когда дать леща, чтобы я пришла в себя. Но прежнего безоговорочного доверия больше нет. Очередной раз он доложил все отцу!