– Так мы тачку до обеда не наполним! – возмутился Шустрик. – Свинья, ты жрёшь землянику быстрее, чем я её собираю.

– А ты поменьше бы глупых человечков искал! – огрызнулся кабанчик и с кулаками грозно двинулся на щупленького Шустрика, коварно лишившего его банки варенья.

На пути стоял невысокий человечек. Разъярённый кабан бесцеремонно толкнул задохлика ладонями в грудь. Однако случилось неожиданное: послушно заваливаясь назад, Никитка присел на одной ноге, другую упёр в живот агрессора и, руками увлекая толстяка вперёд-вниз, перебросил через себя. Жорик провалился в пустоту и, кувыркнувшись, смачно впечатался спиной в землю.

Когда воздух вернулся в лёгкие, поросёнок смог хрюкнуть:

– Это чаво-о было?

– Самбо, – коротко ответил Никитка, одёргивая пижаму. – После школы мы с ребятами ходим в спортивную секцию.

– Давай ты меня больше не будешь так больно ронять, – не в силах оторваться от земли, миролюбиво попросил Жорик.

– Только если обещаешь Шустрика не обижать, – согласился Никитка и, протянув Жорику руку, помог подняться.

– Сегодня же отдам банку варенья, – поклялся самым святым Жорик.

Никитка оценил жертву и с грустью пообещал:

– Я бы больше дал, чтобы узнать, как я здесь очутился.

– Вы земляничку собирайте, а я в лес сгоняю за парой зверьбольных орехов, – втянув голову, стушевался виноватый Шустрик и попытался улизнуть.

– Ты сперва покажи, где спелая растёт, – резонно заметил Жорик.

– В центре видел с десяток красных, – убегая, махнул рукой Шустрик. – Хватит тачку заполнить.

Жорик неохотно взялся за рукоятки тачки и удручённо посмотрел в указанную даль.

– Никитка, может, подмогнёшь?

– Без проблем.

– Не зря, значит, тебя нашли, – сразу повеселел ленивец.

– Зверьбольные орехи тоже крупные? – Никитка взглядом проводил убегающего Шустрика.

– Да, только они ещё не поспели. Мышь отыщет пустые прошлогодние. А у вас чаво – орехами в зверьбол не играют?

– У нас и арбузной земляники нет, – грустно признался Никитка.

– Это же главный деликатес, – облизнулся поросёнок. – Хочешь попробовать?

– А можно?

– Кто нам помешает? – подмигнул напарнику Жорик и воровато оглянулся в сторону исчезающего в лесу Шустрика.

Никитка получил в руки огромную душистую землянику и осторожно надкусил. Красный сладкий нектар закапал с губ. Никитка по примеру чавкающего Жорика утёр губы тыльной стороной ладони.

– Хороша-а-а арбузная земляничка, – громко причмокивая, похвалил Никитка.

– Лучшее в мире лакомство, – со знанием предмета хрюкнул Жорик. – Такой сладкой и сочной больше нигде не растёт. Наши места называют краем Арбузной Земляники. Из-за неё и деревню нашу Арбузовкой нарекли.

– Деревня-то далеко?

– Не-а. – Жорик с трудом оторвался от земляники и махнул рукой: – За лужайкой через лес, мимо оврагов. Зверята за рекой хлеб убирают – страда сейчас, а нас с Шустриком за десертом послали. Мы каждое утро на заготовку ходим. Арбузная земляника сорванной долго не хранится, зато какое из неё варенье вкусное получается!

Жорик пустил тягучую слюну и, спохватившись, зачавкал с удвоенной скоростью.

– Всё, больше не могу, – съев четверть ягоды, тяжело дыша, с сожалением признался Никитка. – Объелся.

– Дай-ка я подмогну, – охотно выхватил объедки Жорик и, не моргнув глазом, в несколько богатырских укусов справился с остатками дружеской трапезы.

– Могучий же ты едок, Жорик, – хлопнул кабанчика по плечу Никитка.

– Я бы всю тележку земляники умял, – хвастливо заявил обжора, но, с опаской оглянувшись назад, пожаловался: – Только если Шустрик наябедничает, меня Потапыч больше на заготовку не пустит.

– Потапыч – тоже зверёнок? – с затаённой надеждой на отрицательный ответ спросил Никитка.

– Ага, председатель совета, – растоптал хрупкую надежду поросёнок и, о чём-то вспомнив, осторожно потрогал левое ухо. – У медвежонка лапа тяжёлая, нам бы лучше к обеду успеть вернуться.

Никитке внушали: не уходи с места катастрофы. Но уж слишком необыкновенным оказалось это место. Попасть из зимы в лето – это ещё как-то возможно, а вот арбузную землянику и говорящих человекоподобных зверят, даже в другом полушарии Земли, вряд ли найти.

– Спасение утопающего – в руках самого утопающего, – со вздохом изрёк древнюю истину Никитка и стал решительно затоваривать тачку Жорика.