Чертыхнувшись про себя, я понял, что друг опять начинают свою давнюю излюбленную тему. Общий бизнес.

Подмигнув мне, он сделал последний глоток пенного напитка и, отложив кий в сторону, сложил руки на груди. Не смотря на мое недовольное выражение лица, Стэф продолжил, направляясь к барной стойке:

– Ты же понимаешь, к чему я веду?

– Тут только дебил не поймет, – проворчал я. – Ты только посмотри на себя: дёрганый, рычишь на всех все время. Хочешь и меня таким сделать? Я даже из горячих точек таким не возвращаюсь, – добавил я свое веское слово.

Стэф нагло усмехнулся. Мой отказ его совершено не смутил.

– Соглашайся!

– Ага, с тобой работать – дать добровольное согласие на уничтожение моего мозга.

– Да брось! Скорее, на твоих войнушках мозги потекут. Все будет чин чином. Твоя прибыль сорок процентов, плюс акции Дицони. Своего брата я не обижу, ты меня знаешь.

Проведя рукой по подбородку, я впервые серьёзно задумался. А что, если согласиться?! Чем черт не шутит? Все равно рано или поздно с военной карьерой пора будет завязать. Дом, семья, дети… Я сглотнул, думая о том, что у меня окончательно снесло башню из-за Мии.

– Я просто реалист, – неожиданно добавил Стэф. – Я понимаю, что если ты уйдешь в отставку, у меня появится серьезный конкурент. Твои мозги не заменимы. Я жажду работать с тобой. Мы такие дела провернем, брат. Вся Коломна будет наша. Здесь я и так хорошо руку пригрел. Ты думаешь, я что, просто так никого не беру в долю? Я тебе место держу.

Я усмехнулся, проводя пятерней по волосам. Стэф ни капли не лукавит. Этим он и ставит меня в тупик. Где же вот это, что бизнес нельзя мешать с дружбой? Все просто: Дицони на это плевать.

– Ты еще даже не в доле со мной, а тебя уже все мои конкуренты ненавидят, – продолжил он, показывая ямочки на щеках. – Так что, ходи и оглядывайся по сторонам.

Недоверчиво покачав головой, я издевательски протянул:

– Пусть сами оглядываются. Я спец в триггерных точках, – хищно ощерился, подаваясь вперед.

– Не зря я тебя в партнеры зову, – щелкнул пальцами друг. – Не хотел бы я оказаться с тобой по разные стороны баррикад. Подумай о моем предложении, Дэм. Мне нужна правая рука – тот, кому я могу доверять, как себе.

Откинувшись на спинку дивана, я завел руки за голову. Стоило прикрыть глаза, как тут же возник хрупкий образ девушки с небесными наивными глазами и греховно-пухлыми розовыми губами. Ми-ия… Она хочет фамилию Елагина. Что же, она ее получит! Только пусть не забывает, что не один Антон ее носит…

– Хорошо, я подумаю, Стэф.

Мия

Три дня спустя

– Мне бы нормального мужика… Я что, много прошу? – Нинка сдула яркие пружинки огненно-красных волос со лба. Ловко разбив два яйца в железную миску, облупившуюся по краям от времени, убрала скорлупу в сторону, после чего принялась яростно взбивать слегка погнутым венчиком жидкое тесто на оладьи.

Я тяжело вздохнула, наблюдая за манипуляциями подруги над нашим будущим завтраком. Когда от венчика полетели в разные стороны капли теста, я не выдержала:

– Нин, давай я.

Прежде, чем я успела встать из-за стола, Нинка зашикала и замахала руками.

– Сиди, сиди! Неугомонная! Успеешь еще с кастрюлями наобниматься.

Моих губ непроизвольно коснулась улыбка. Какая же Нинка все-таки душевная, уютная что ли… Я не сомневалась, что жена из нее будет замечательная. Ей бы только дочку из Абрау забрать. Хоть Нинка и не привыкла жаловаться на разлуку со своей крохой, невооружённым глазом было видно, что тоска все же сжигает материнское сердце. Такие, как Нина, созданы для семьи – самые настоящие хранительницы домашнего очага.

– А где этих нормальных взять?! – Нинка фыркнула, вытирая запачканную ладонь о цветастый фартук. – Я согласна для здоровья встречаться. Не нужны мне все эти замуж. Не девочка уже, двадцать шесть скоро стукнет.

Я не осуждаю Нину, но вот никогда не понимала формулировку «для здоровья». Скромно потупив глаза, я отпила горячий чай из своей любимой большой кружки. Рисунок на ней уже давно стерся. Да и не вспомню уже, что там было изображено, но по очертаниям вполне можно было предположить, что держащий сердечко мишка Тедди.