"Олеся, Боря тебе совершенно не подходит. Поверь моему опыту. Он мальчик грубый, хулиганистый и невоспитанный. Поздоровался со мной будто сквозь зубы. Я не хочу, чтобы ты с ним дружила".

"Но он же меня защитил! Ну, мама…"

"Так, перестала реветь! "Защитил" он… Он перед дружками своими, такими же, выпендрился. Ты — просто повод. Не надо романтизировать хулиганов. Ты знать не знаешь, чего от них можно ждать. Тебе нужен интеллигентный, воспитанный мужчина с мягким характером. Хотя бы потому, что у тебя он — не сахар. Короче, всё. Садись за уроки, и чтобы я за тебя завтра в школе не краснела. Мне ещё отдуваться перед классной руководительницей за эту безобразную сцену, что вы устроили".

"Я ничего не устраивала!"

"Не надо мне тут рассказывать! Раз получилось так, что они к тебе прицепились, значит ты вела себя, как минимум вульгарно! А всё из-за твоей косметики! Сколько раз говорить, что в школу ходить накрашенной — отвратительно!"

"Мама, я в одиннадцатом классе!"

" Не ори на мать!!! Вообще не повышай на меня голос, сопля! "В одиннадцатом классе" она… Сопля мелкая! И насчёт выпускного, сразу говорю. Чтобы в десять — была дома, как штык! Знаю я эти выпускные! Нажрутся, как свиньи, и занимаются в кустах всяким… Всё, марш за уроки! Умойся только сначала. И сопли высморкай. Через два часа приду, проверю, как ты сделала домашку. Всё, иди".

Слёзы всё текут и текут. И носом шмыгаю. Глаза, наверное, красные. А надо работать. А я не могу… Просто не могу и всё… Ладно, выйду на улицу, куплю валерьянки, успокоюсь и примусь за работу. Если я не буду работать, мне не на что будет жить. Так что давай, Олеся, соберись и берись за клиентскую базу. В этом месяце ты вряд ли станешь лидером продаж, но это не отменяет того, что если постараться, зарплата выйдет неплохой. В конце-концов, со Львом уже всё понятно.

А моет ему позвонить? Нет, не позвонить… написать. Ну, просто, типа "Как дела твои?".

Какая чушь! Представляю, что оно обо мне подумает после такого… Сама сказала, что он мне не подходит, а потом сама же стала писать и унижаться…

Опять я мыслю, как… "мозгоклюйка"… Только, похоже, мозги я клюю себе самой. И, похоже, для меня это привычно. Даже нормально.

Опустив голову, прячу лицо в ладонях и некоторое время стою так.

Потом возвращаюсь к столу, закрываю ноутбук и иду в туалет, умыться. Почувствовав, что протекла и снизу, беру с собой и тампоны. Сменить в туалете.

Спустя ещё минут десять, прохожу мимо молодого охранника, играющего в игру в телефоне, вызываю лифт и спускаюсь в фойе первого этажа.

Выхожу на улицу.

Гул большого города. Яркое солнце в глаза. Щурюсь. Неподалёку поют птицы. Небо — синее-синее. И ни облачка на нём.

Аптека слева, через дорогу. Прикрывая глаза рукой, направляюсь в её сторону и…

…замираю.

У белого мерседеса, прислонившись к капоту, стоит Лев. В бежевом пиджаке, белой, расстёгнутой на две верхние пуговицы, рубашке, синих джинсах и бежевых мокасинах. Достаёт руку из кармана, снимает солнечные очки-авиаторы.

Хмурое бородатое лицо озаряется тёплой улыбкой.

Едва не давлюсь собственным дыханием.

Не ожидала…

— Привет, — выпрямившись, Лев подходит ко мне, и я чувствую восхитительный аромат его тонкого древесного парфюма. — Пообедаешь со мной?

Совершенно обомлевшая от этой неожиданной встречи, еле выдавливаю из себя:

— Как ты здесь оказался?…

— На машине приехал, — усмехается он, и на секунду оглянувшись, кивает на белый автомобиль позади себя.

— У тебя… тут какие-то дела?

Боже, что я несу…

— Угу, — ухмыльнувшись, кивает он. — Дела. Принцессу недотрогу накормить вкуснятиной. Тут у вас ресторанчик поблизости классный такой. Там пицца — охрененная просто. Если ты голодная, то предлагаю немного похавать.

"Похавать"… Невольно закатываю глаза, но тут же спохватываюсь и, щурясь, смотрю в глаза Льву.

Карие, умные, насмешливые.

— Ты сказала, что тебе надо время подумать, он вскидывает руку, отодвигает другой манжет, и я вижу сверкающий блеск дорогих часов. — Прошла неделя. Думаю, за это время подумать можно было не раз. Ты просила не звонить. Я не звонил. Всё, как надо? — глядя мне в глаза, улыбается.

— Да, — потупившись, невольно улыбаюсь и я, и добавляю ещё тише: — Привет.

Он подходит вплотную ко мне, нежно берёт за локоть, и, чуть склонив голову, заглядывает в глаза.

— Ты что, плакала?

Не в силах вымолвить и слова, сглатываю.

— Олесь? Тебя кто-то обидел?

Тихонько мотаю головой. Подняв голову, смотрю на него. Боже, как же офигительно он пахнет…

И, поддавшись порыву, нежно обвиваю его шею руками.

Прижав меня к себе, он тихонько целует мою голову и прижимается к ней щекой. А я, ткнувшись в его грудь, слышу, как бьётся его большое, сильное сердце, и балдею от тепла и аромата его кожи.