Седовласый, в изумлении, стал молча ее разглядывать. Такая его реакция разбудила в ней злость.

— Он здесь или нет!? — не в силах сдержать эмоции выкрикнула Атилия, — Отвечай!

Раб так ничего не смог из себя выдавить, только посмотрел назад. Тут дверь распахнулась, и она увидела его. Он, наверное, собирался на службу, или недавно вернулся с нее. Кожаные доспехи и военный плащ указывали на это.

— Секст, выручай, — выпалила она.

Тут ее ноги подкосило от усталости и напряжения. Атилия чуть не свалилась на пороге. Крепкие руки молодого офицера подхватили ее.

* * *

Сидя в кресле и сделав несколько глотков воды подкрашенной вином, смогла прийти в себя.

— Он тебя преследует? — поинтересовался Секст.

Она отрицательно покачала головой.

— Поехал с банщиком в термы. Они повезли много золота. Хотят подкупить кого-то из преторианцев, чтобы убить гладиатора.

Нахмуренный взгляд Секста, говорил, что он не понимает.

— Атилия, ты сильно ударилась головой? Зачем им убивать гладиатора? И причем тут преторианцы?

— Луций поспорил с императором на проигрыш команды Германуса. Боец ранен и его отнесли в термы под охрану. Если он умрет этой ночью — Луций выиграет, и не будет сослан в Киликию.

Она пыталась вложить в слова все, что знала, но говорила быстро и отрывисто. Сама понимала, как бессвязно звучали ее объяснения. Решила не затягивать и рубанула:

— Короче, надо попасть к императору или тому, кто сможет помочь. Они сговорились с кем-то из офицеров преторианцев.

— А почему он тебя избил?

— Он подозревает меня в сговоре с императором и гладиатором. Он тронулся.

— Атилия, ты что-то не договариваешь. Почему ты так рвешься спасти этого Германуса?

— Если коротко — Адриан освободит меня и моего отца от долга перед Луцием. Я смогу от него уйти.

— Выходит, он прав. Ты в сговоре?

— Секст! Если ты не поможешь, он меня точно убьет. Сегодня это у него почти получилось. На том самом месте, где и твою маму — у алтаря Юноны.

— Ясно. К императору попасть не реально. Префект Рима в курсе о споре? Он присутствовал?

— В ложе он был, наверняка все слышал. Секст, мы можем не успеть.

— Понял. Ты верхом?

— Да. Лошадь во дворе.

— Возьму ее, поеду к префекту, он меня знает. Если ему известно о споре — поможет. Больше некому. Ты никуда не выходи.

Его слова звучали четко, как приказы. Взглянув на нее еще раз, сын Луция вышел на улицу.

Она допила содержимое кружки, и немного успокоилась. Теперь ее клонило в сон.

— Где я могу прилечь? — спросила у раба.

Седовласый подошел к плотной темного цвета шторе.

— Пожалуйста, сюда, матрона.

За шторкой оказалась небольшая спальня без окна. Там была только кровать и маленький ночной столик.

— Если что понадобится — позовите меня, — раб стал намного приветливей, чем сначала.

Она легла и укрылась покрывалом. Почти сразу провалилась в сон. Только просыпалась дважды — тело дергалось.

Ей снился странный сон: будто гигантский спрут с лицом Луция, схватил щупальцами ее и Германуса. Он душил их, сжимая хватку, и хохотал при этом. Позже прибежал его сын Секст, за ним император. Они вдвоем пытались рубить Луция-спрута мечами. Но это не помогало. Воздуха не хватало, и она задыхалась. Тогда Адриан стал раздваиваться, и еще и еще. Императоров вдруг появилось огромное количество. Они окружили чудовище и кололи его кинжалами. Спрут стал уменьшаться и выронил ее. Атилия упала и сильно ударилась. Она лежала и плакала от боли.

Так, в слезах, она и проснулась.

* * *

Задумка Эктора, убежать с золотом Луция, провалилась. Этот упертый осел ему не доверял. План окончательно разрушился, когда приятель не захотел ехать на колеснице. Эктор так на него злился, что решил сбросить по дороге и умчатся с деньгами.

Но Луций поехал верхом. Ему ничего не оставалось, как последовать за партнером по заговору.

Эктор по дороге мысленно посылал проклятия на него. Позже он стал думать, как ему завладеть этим золотом. Интерес в удачном убийстве гладиатора у него пропал вовсе.

Теперь он не сомневался, что их раскроют, и все пойдет прахом. Эктор уже видел себя на вилле знакомого из Сардинии. Луций для него стал помехой, а не товарищем.

Они примчались к парку перед термами. Решили привязать коней под большой пинией. Когда шли, он заметил силуэт человека, стоявшего у дерева. Эктора охватил страх. Хотя конкретно в этот момент ничего противозаконного они не совершали. Более того он, как управляющий центральных бань, очень часто тут гулял поздно вечером, да и ночью.