Шрифт:
— Наблюдательный пункт? — поинтересовался Скорцени.
— Не думаю. Здесь далеко до переднего края. Да и расположен он не удачно для этих целей. Однако с начала подхода польских войск они тут были уже трижды.
— Фрау? — чуть подумав спросил Скорцени.
— В штабе полагают, что в том числе. Так сказать — комплексная программа. Все-таки поляки есть поляки. Практическая дисциплина в их частях, как бы сказать… хреновая. И самое интересное, что пример тому задают как раз офицеры. До капитана или майора еще куда ни шло. А вот выше…
— А почему они выезжают в деревню?
— Романтика, — пожал плечами Орловский.
— А в деревне той шлюхи что ли живут местные?
— Их, как поняли в штабе, привозят с собой. Каждый раз новых. Откуда берут — не ясно. Но охочих до длинного рубля девиц всегда хватало. Как-никак древнейшая профессия. Деревня же им глянулась видами, судя по всему, а может там чьи-то родственники или еще что-то. Тут с ходу и не разобрать…
Так и беседовали.
Обсуждая нападение на этот населенный пункт. Приедут туда снова поляки или нет — не ясно. Но почему бы не отработать этот шанс? Заодно передохнув после долгого и дальнего перехода…
Поначалу Орловский достаточно скептично отнесся от идеи включения в состав взвода германцев. У него имелись свои люди. Снайперов отобрали по линии НКВД, разыскивая людей с подходящими навыками прицельной стрельбы. И остатки вакансий он считал нужно заполнить проверенными людьми.
Но Фрунзе настоял.
И Орловский был вынужден подчиниться. Хотя теперь уже не сожалел об этом решении. Так как эти ребята вносили немало дополнительного порядка и улучшали слаженность подразделения. Все-таки порядок был для них не пустым словом, а частью менталитета.
Надо сказать, что в этом варианте реальности, после разгрома нацистов в Германии, очень многие из бывших сторонников НСДАП, особенно армейцы, подсели на идеи германо-славянского единства. Тем более, что тезисы о «двоюродных братьях» высказывали ряд участников общества Туле и раньше. Но ровно до тех пор, пока лидеры партии не склонились к более радикальным идеям таких деятелей как Розенберг.
Теперь же «первую скрипку» играли люди вроде Карла Хаусхофера, который всюду бегал со своей идеей евразийства. То есть, создания новой политической Оси — Берлин-Москва-Токио, к которой по его задумке должны были присоединится и другие страны. С тем, чтобы противостоять Британской Империи и США.
Из-за чего в рамках новых модных веяний в Советский Союз приехало много деятельных немцев. И Роммель, и Скорцени, и Дитрих, и многие другие. Практически весь актив, обеспечивший в свое время стремительный взлет Германии в начале 1930-х.
Поляки же воспринимались немцами как предатели общих интересов. Как марионетки англо-американского мира, которые мешают создания единого жизненного пространства для новой Оси. Со всеми, так сказать, вытекающими последствиями, в которых немцы никогда не отличались особенной деликатностью…
[1] С 1919 по 1921 год Шарль де Голь уже находился в Польше, занимаясь подготовкой местных военных кадров. А июле-августе 1920 года даже командовал польскими войсками в чине майора.
Часть 2. Глава 5
1928 год, май, 23. Окрестности Минска
— Car c’est `a toi qu’appartiennent, le r`egne, la puissance et la gloire, aux si`ecles des si`ecles. Amen. — произнес Шарль де Голль перед вечерним приемом пищи. Весьма надо сказать скудным. И перекрестился.
Он командовал остатками пехотной дивизии. Но даже он не мог нормально поесть. Про простых солдат и речи не шло. Они едва ли раз в сутки могли что-то перекусить и от усталости с трудом стояли на ногах.
— Надо отходить, — произнес поручик, с перевязанной головой. Легкое осколочное ранение. Раз перевязали и все. Так и ходил третий день, так как перевязочного материала под рукой не имелось. Рядовых перевязывали чем придется. Даже прокипяченными портянками и кусками нижних рубах, снятых с убитых.
— Куда?
— На запад. К границе.
— Вы думаете, что эти люди, — он махнул рукой на горе-воинство, — дойдет? Еще день-два и они станут падать без сил.
— Тогда в расположение 1-ой армии.
— Сколько это километров?
Поручик задумался. Достал из планшета карту. Прикинул.
— До железной дороги — около тридцати. Возможно там получится раздобыть еды на станции. Дальше еще пятьдесят до Лиды или Новогрудка. Там точно есть большие склады.
— Если их не разбомбили.