Я подхватила шкатулку и, прижав ее к себе, сложила на ней ручки. Ни дать ни взять, нервная благородная девица с молитвенником.

До банка добрались быстро и на входе столкнулись с одним из служащих:

– Доброе утро! Меня послали вас встретить.

Совершенно незнакомый мне человек вел нас сквозь банк и делился тем, как страшно оскорблен управляющий банка. Как глубоко его ранило наше недоверие и как сильно он заболел.

– Так сильно, что даже присутствовать не может? – с интересом спросила я.

– Нет, что вы, – поразился служащий, – он ждет вас в хранилище. Вместе со счетоводами!

Свернув за очередной поворот, мы оказались у начала лестницы, ведущей в подземную часть банка. Один пролет, и вот мы на нашем уровне.

– Прошу, добавьте вашей магии, – служащий указал на нефритовую пластину, – чтобы соблюсти все церемонии.

Не знаю, на что он рассчитывал, но камень покорно принял мою ядовитую магию, и каменная плита убралась в стену.

– Доброе утро, – мягко произнесла я.

– Это что, захват? – визгливо вопросил кто-то из счетоводов.

Я же, бросив короткий взгляд на отряд боевых магов, покачала головой:

– Отнюдь. Итак, приступайте. Сначала клятва.

Трое счетоводов затянули заунывный речитатив. Уж что-что, а эту ограниченную по времени клятву им приходится давать едва ли не через день.

Окончив, они приступили к подсчетам. Это были самые скучные полчаса в моей жизни. Спасибо за систему математических заклятий! Иначе, если бы все это пришлось считать вслух, мы бы задержались здесь до позднего вечера.

Все это время я пропитывала пластины своей силой. Вливала магию прямо сквозь стенки шкатулки, которую после этого придется выкинуть, ибо ни одно дерево не способно выдержать мой яд.

– Изумительно, – я склонила голову, – думаю, мы с вами договоримся, что Окраинное золото больше не покинет хранилище?

– Мне жаль, что вы не готовы вкладывать…

– Кто бы в нас вложил, – перебила я его. – Так что, вы даете слово, что золото не покинет хранилище?

– Баронесса, – улыбнулся управляющий, – к чему сотрясать воздух, если с вашим отцом был заключен договор? Я действовал самовольно, да, но хотел лишь добра.

– Это прекрасно, – кивнула я, – однако вы не ответили на мой вопрос. Есть ли какая-либо причина, по которой золото Окраин, доверенное банку, может покинуть хранилище? Только «да» или «нет»?

– В случае если, к примеру, возникнет пожар или…

– Исключая пожар.

– Нет, – вынужденно произнес управляющий, – но я не понимаю, к чему…

Я распахнула шкатулку, и пластины вылетели наружу.

– Что вы себе позволяете?! Охра…

– Только попробуйте, – холодно произнесла я, – и тут будет бойня.

Белый как смерть управляющий молча наблюдал за тем, как золото взмывает вверх и становится центром сферического щита.

– Вот и все, – я улыбнулась, – последующее золото достаточно бросить на пол, и оно само поднимется вверх.

– Вам это с рук не сойдет, – управляющий растянул губы в улыбке, – так и знайте.

– Вы действительно угрожаете мне? – удивилась я.

– Мертвецы не способны никому пригрозить, – усмехнулся он, – знайте, что вы только что убили человека.

– Вам не удастся навязать мне чувство вины, – спокойно ответила я. – Знаете, для спокойной жизни достаточно нескольких простых правил. Одно из которых прямо указывает на то, что клятвы нарушать нельзя.

– Мир меняется, – пожал плечами управляющий, – и мы должны меняться вместе с ним.

– Окраины едины, неделимы и нерушимы, – ровно произнесла я. – Мы не меняемся без весомых причин.

– Зря.

Управляющий жестом предложил нам покинуть хранилище, и мы, выпустив вначале его и его счетоводов, покинули ярко освещенное помещение.

Дарван явно рассчитывал, что мы его покинем. Однако же его сокровенным чаяниям не было суждено сбыться. Мне еще нужно обсудить с ним новое довольствие Тарлионы Фоули-Штоттен и ее семьи, к коей я никоим образом не отношусь.

Эта мысль, кстати, уже не так сильно горчила. Вероятно, прямой, упрямый и болезненно честный барон не был ей хорошей парой. Вероятно, она знала или же чувствовала, что отец душой с совсем другой женщиной.

– Не соблаговолите ли вы пригласить нас в свой кабинет? – Я прихватила управляющего за кончик рукава.

– Соблаговолю, – скрипнул зубами Дарван.

На подходе к его кабинету, мы разделились: бойцы остались снаружи, а мы с Митаром вошли внутрь. Правда, старый маг по-прежнему хранил молчание, всячески подчеркивая, что решения принимаю именно я.