— Благодарствую… А насчет рыбака ты в точку попал — я в нем раньше на зимнюю рыбалку ходил…

Сейчас его квартира обрела какой-то иной статус. Вместо запаха дорогого парфюма и ароматов свежемолотого кофе, здесь витал специфический дух от тулупа, брошенного Львом на полу в прихожей, а из кухни, вдобавок, шел яркий, аппетитный запах жареного лука, колбасы и яичницы. Владу казалось, что в этом есть какая-то своя правда жизни, которая сейчас его очень устраивала и даже придавала силы.

— Ну вот. Я готов, — услышал он за спиной бодрый голос Льва и обернулся. Перед ним стоял довольно молодой мужчина, не намного старше его самого, весьма представительный и симпатичный.

— Лев… — растерянно протянул Влад. — Это ты?

Мужчина смущенно потер подбородок.

— Извини, не удержался и побрился твоим станком.

— Черт возьми! Зачем же ты себя загнал в такую жизнь?

— Это жизнь меня загнала. Хотя… спорить не буду, наверное, сам виноват.

— Ладно-ладно, потом как-нибудь расскажешь, если захочешь. Давай к столу…

Лев оказался внимательным слушателем и, несмотря на обилие принятого ими спиртного, задавал Владу вполне адекватные вопросы и многозначительно кивал, выпуская густые струи дыма от сигареты.

— Я впечатлен, Влад. Если вдуматься, то скитаться по чердакам намного безопаснее, чем вести эту вашу богемную жизнь, — он сделал глубокую затяжку и посмотрел в темное окно. — Я вот одного не могу понять, — он прищурился, пытаясь сосредоточить взгляд, — ты дружил с этими парнями с детства, ведь так?

— Точняк… со школьных лет, — отгоняя ладошкой от себя дым, подтвердил Влад.

Лев покивал головой, затем поднял указательный палец кверху и как будто погрозил кому-то невидимому.

— Мне кажется… нет, я чую нутром, эти твои дружки подставили тебя.

Влад, подперев голову кулаком, уставился на своего гостя с недоумением.

— Подставили? Ну, ты, Лева, даешь…

Ночной гость еще раз погрозил пальцем.

— Вот тебе и «даешь»…

— Аргументируй, — потребовал Влад.

— Их, говоришь, убили…

— Вот именно. Одного убили, второй исчез не пойми куда. Живой ли… А говоришь, что подставили меня. В чем? Где логика?

— Погоди, — махнул на него рукой Лев. — Счас попытаюсь сформулировать…

— Может, чайку заварить? — спросил Влад, заметив, что глаза собеседника норовят закрыться.

— Не надо! — рявкнул мужчина. — Только хуже будет. Зря ты коньяк наливал. Чай уже не поможет.

— Вот тут ты прав, — со вздохом согласился Влад.

— Я вот одного не пойму, — Лев откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок, — твоих дружков быстро так определили по местам…

— Каким, Лева, местам? Один в морге, второй недалече…

— Вот. В морге и тому подобное… А тебя как будто на закуску оставили. Ну, скажи, что, разве не так?

— Так. Только ход твоих мыслей мне не очень понятен. Если они говнюки, как ты говоришь, то почему я не пострадал пока еще? Хотя должен был в первую очередь.

— Вот, ты сам и сказал — пока еще. Знаешь, буду трезвый, я попробую обдумать ситуацию, а пока у меня что-то главная мысль все время убегает. Жаль… как-то раньше я с головой дружил намного крепче…

— Лева, а ты кем был в миру? — хихикнув, поинтересовался Влад, решив сменить тему.

— Не скажу…

— Почему?

— Не поверишь.

— Разведчиком что ли?

— Не придумывай. Ну, какой из меня разведчик? Нет, на Штирлица я не потяну. Понимаешь, в твоем деле надо попытаться абстрагироваться.

— Не сойти мне с этого места, если ты не ученый! — Влад хлопнул в ладоши и засмеялся.

— Вот за это и выпьем, — Лева, поморщившись, разлил из бутылки остатки коньяка. — Вздрогнули?

Влад передернулся и согласно махнул рукой.

— Давай, за метод научной абстракции.

— Ой, парень, далеко пойдешь, — предсказал Лева, уткнувшись носом вместо закуски в рукав вязаного джемпера Влада. — Горький, зараза.

— Коньяк? — Влад с интересом посмотрел на его опустевшую рюмку. — Может и горький.

— А водка сладкая.

— Сладкая, — тут же согласился Влад. — Но, увы, закончилась. Так что там у нас с абстракцией? Бабы или бабки?

— Ха, вот ты сам и ответил — или бабы, или бабки. Третьего не дано!

— Я так и думал…

Влад успел подхватить засыпающего гостя и дотащить его до дивана. Сам же вернулся на кухню и старательно перемыл всю посуду. Затем заварил себе кофе и стоя у окна неспешно пил, вглядываясь в темноту на улице. Бабы или бабки… вот в чем, оказывается, вопрос. Ну, если предположить, что у Соколова и Волошина могли быть и с деньгами проблемы и, чем черт не шутит, с женщинами, то у него самого ни женщин, ни денег. Хотя, как же это он забыл, деньги у него как раз появились. Нехорошие какие-то деньги. Влад не шестым или там седьмым, а всеми известными чувствами — зрением, обонянием, слухом и прочими — чуял, что деньги эти ему даны в наказание. За что?