Шрифт:
В августе 1943 года Александр Демьянов был награжден орденом Красной Звезды, а его супруга, Татьяна Березанцева, медалью «За боевые заслуги»…
Белоруссия. Червенский район Минской области. Озеро Песочное. Летом 1944 года на его восточном берегу был разбит секретный военный лагерь. Периметр базы охраняли патрули, пулеметчики и два дивизиона ПВО. В лагере появились люди в немецкой военной форме. На самом деле это была база отряда особого назначения НКГБ.
Михаил Астахов, генерал-майор запаса, ветеран контрразведки, рассказывал, что «с бойцами отряда велись регулярные занятия. Из них делали настоящих немцев, то есть учили ходить как немцы, говорить как немцы, есть как немцы. Также были завербованы чуть больше десяти человек из числа немецких военнопленных. Они и создали костяк вот этой легендированной двухсполовинойтысячной группировки немецких войск, находящихся в нашем тылу».
С начала июля 1944 года с бойцами отряда ежедневно по пять часов проводились практические занятия на немецком языке по строевой подготовке. Занятия вел бывший немецкий офицер, агент Фонтош. По его оценке, все офицеры и бойцы хорошо усвоили немецкие команды, только у нескольких офицеров был еще заметен акцент.
Роль командира скрывающейся в Белоруссии части играл настоящий немецкий офицер – подполковник Генрих Шерхорн. Он служил в вермахте с 1939 года. В 1943 году был произведен в звание оберст-лейтенанта (подполковника). С 20 июня 1944 года командовал полком 286-й дивизии тылового охранения. Попал к нам в плен 9 июля 1944 года в районе Минска. Шерхорна нашли в лагере для военнопленных в подмосковном Красногорске. Основой для вербовки стали его письма домой, в которых подполковник писал, что очень пессимистично настроен, что Германия проиграет войну. За это наши и ухватились. После того как с ним поработали и удостоверились в искренности его намерений, с Шерхорном были установлены агентурные отношения. Ему был присвоен псевдоним Шубин. Шерхорна включили в радиоигру, и он проявил себя безукоризненно.
Восемнадцатого августа 1944 года агент Макс сообщил немцам, что в районе реки Березины скрывается немецкая воинская часть численностью более двух тысяч человек под командованием подполковника Шерхорна. Шли дни, но ответа не приходило. Операция «Березино», начатая по приказу Сталина, грозила закончиться ничем…
Только через неделю томительного ожидания радиоэфир внезапно ожил. Гитлеровцы ответили: «Благодарим за ваши сообщения. Просим связаться с этой немецкой частью. Мы намерены сбросить для них различный груз. Мы также могли бы послать радиста. Радист прибудет в обмундировании Красной армии. Пароль Ганновер. Привет». В ночь с 15 на 16 сентября 1944 года первые три немецких парашютиста – специалисты по радиоделу и диверсиям – были сброшены в районе базы Шерхорна.
К этому времени схема работы с «гостями» была уже отработана до мельчайших деталей. У меня в руках секретная «Схема задержания вражеской агентуры, прибывающей с воздуха в часть Шерхорна». Читаю: «Так называемый штаб Шерхорна находится в 300 метрах от площадки для приземления парашютистов. В 75 метрах от него – штаб опергруппы НКГБ. Парашютистов встречают люди в немецкой форме и сопровождают в штаб Шерхорна».
Когда сбрасывали диверсантов, к ним выходил лысоватый, худощавый, очень такой безразличный и брезгливый немецкий офицер… и орал на них: это бросьте туда, это – сюда, оружие оставьте здесь, парашюты сюда… Это был Вильям Фишер. Потом он станет легендарным советским разведчиком Рудольфом Абелем. Тогда в белорусских лесах Фишер выполнял ответственнейшею миссию – следил за работой перевербованных радистов, чтобы они не смогли сообщить немцам условный сигнал о том, что работают под контролем. Ведь это означало – крах всей операции!
Из письма Вильяма Фишера жене, 15 ноября 1944 года:
«Рабочий день у меня начинается в 3 часа утра. Дежурю. С 10 работаю с перерывами, периодически сплю. Едим в 10, 16 и 21.00. Живем в крестьянских шубах, усиленно кормим блох. Шубы здесь добротные и большие…»
Когда же с немецкой стороны засылались разведчики, их приводили прямо к Шерхорну, и тот вел себя с ними как реальный командир реальной окруженной воинской части. Вновь прибывшие, в свою очередь, рассказывали, для чего они заброшены, какую функцию должны выполнить, когда они должны выйти в эфир, с какими позывными и какой информацией.
Самые первые двое парашютистов, которые были сброшены в ночь с 15 на 16 сентября, подтвердили по радио, что благополучно прибыли в расположение Шерхорна. Немцы так и не узнали, что те уже работают под контролем советской разведки. Парашютисты также сообщили, что их третий товарищ тяжело ранен при приземлении. На самом деле тот отказался идти на вербовку и был ликвидирован. Перевербовка радистов была одной из главных задач радиоигры. Операция «Березино» начала набирать обороты.
«Совершенно секретно. Радиограмма командующего группой армии „Центр“ генерал-полковника Рейнхардта подполковнику Шерхорну. Двадцать пятое октября 1944 года. Выражаю вам и вашим людям мое восхищение и полную признательность по поводу вашей храбрости и стойкости. Само собой разумеется, что я буду стремиться оказывать вам и в дальнейшем всемерную помощь».
Отто Скорцени, матерый разведчик-диверсант, неустанно проверял и перепроверял реальность существования Шерхорна и его воинского подразделения. Очередные восемь агентов, посланные Скорцени в декабре 1944 года, сообщили ему по радио, что группировка Шерхорна существует. На самом деле все они были захвачены и перевербованы советской разведкой.
Зимой 1945 года Красная армия вышла к границам Германии. «Группа Шерхорна» сообщила, что тоже двигается на Запад. Но эта была дезинформация. На запад двигались с рациями небольшие группы контрразведчиков, для того чтобы имитировать отступление. Ведь при пеленгации их дислокация немцами легко устанавливалась.
Шестнадцатого марта 1945 года Шерхорну сообщили о присвоении ему звания полковника. По личной инициативе Гитлера он был награжден Рыцарским крестом первой степени. Этот орден имел 5 степеней и являлся высшей военной наградой Третьего рейха.
Не раз операция «Березино» оказывалась на грани провала. Однако искусные действия советской разведки и контрразведки заставляли противника верить в реальное существование военной группировки Шерхорна и до самого конца войны сохранять эту грандиозную мистификацию.