Вдруг я увидела в бильярдной женщину. Я не могла заметить ее сразу — она стояла у черной колонны и сливалась с нею. Ну и дамочка! Двухметровая худая жердь в черном длинном платье-футляре и вообще совершенно черная. Она отделилась от колонны и, покачиваясь, как водоросль, переместилась в сторону мужчин. Я пригляделась: ну конечно, это же Эльвира Муслимова, «Мисс Тарасов», «Мисс Европа» и, по-моему, даже «Мисс Россия». Наверное, она создает здесь губернатору ореол своей статью черной пантеры джунглей, месяца два не кормленной. Она торжественно несла окаменевшее надменное лицо и была встречена почтительным склонением мужских голов. По обе руки рядом с нею стояли навытяжку два татарских бойца-молодца, доходящие ростом как раз до ее острых темных локтей.

Однако, судя по выражению их смуглых плоских физиономий, они возводили род свой к самому Тамерлану. Эльвира взяла в руки кий и профессионально загнала все шары в лузу. Губернатор смотрел на нее с явным раздражением, она же на него не смотрела совсем. Ну и дела…

Эта черная азиатская кошка о чем-то переговорила с Альбасовым и с другими своими собратьями, они переглянулись — да, здесь все было схвачено. Затем Эльвира царственно покинула помещение через незаметную дверцу в конце зала.

И тогда я шагнула вперед. Взгляды этих сытых хищников обратились на меня. Я улыбнулась улыбкой дрессировщицы на арене цирка и мысленно щелкнула хлыстом. Ап! И тигры сели у моих ног. Хотя какие там тигры — сборище подвыпивших мужиков. Совершенно обычных мужиков, вся их мужская сущность была как на ладони! Они смотрели на меня сальными глазками. Конечно, на фоне худосочной пантеры я могла удостоиться здесь звания «Мисс Бюст» или «Мисс Секс-символ».

Растекаясь в улыбках, ко мне подвалил главный дамский угодник — советник Курбатов:

— Жанночка, как прекрасно, что вы нас нашли!

Ах, значит, я уже Жанночка! Тем лучше, не будем тратить лишнего времени, сразу перейдем к интиму! Курбатов обхватил мою талию, которая целиком уместилась в его лапище, в ответ я подарила ему томный взгляд с закушенной губкой. Он от этого пришел в полный восторг: козочка пришла сама!

Однако я стремилась подойти поближе к хозяину всего мероприятия. А он, кстати, оставил манипуляции с кием, нацелил на меня свои хитрые щелочки и жестом подозвал своего советника. Курбатову ничего не оставалось делать, как подвести меня к боссу.

— Федор Дмитриевич, это Жанна Леонидовна Климкина, наша московская гостья из фирмы «Орион», задумавшей организацию правового центра для беженцев, — забормотал он.

Я обворожила губернатора светской улыбкой. При ближайшем рассмотрении он оказался просто пьяным в дым, отчего его лицо потеряло ясные очертания. Он вытаращивал на меня узкие глазенки, пытаясь, видимо, вычленить мою фигуру из окружающей обстановки.

Когда он успел так набраться?

— Очень приятно видеть в моем доме таких очаровательных женщин! — старательно продекламировал хозяин и слюняво чмокнул мою руку. При этом на его лице появилось совершенно медовое выражение. А ведь он человек, располагающий хотя бы частью необходимых мне сведений! И в такой кондиции — самой нужной!

Надо ковать железо, пока горячо. Скорее можно что-то выведать у парящего в эйфории губернатора, совершенно оторвавшегося от реальности, чем у этого удава Курбатова, который клеиться-то клеится, а ушко держит востро.

— Выражаю вам, Федор Дмитриевич, самую глубокую благодарность за неоценимую поддержку в развитии нашего проекта! — начала я молоть наглую чепуху, не обращая внимания на обалдевшего Курбатова. — Без вашей помощи здесь у нас бы ничего не вышло, а вложены такие средства!

Федор Дмитриевич мелко кивал, расцветая улыбками, будто знал, о чем я говорю, когда я и сама этого не знала.

— И ваша великолепная идея подключить к нашему проекту «Дойчебанк» — это так смело и так правильно! Восхищаюсь вашим трудом и вниманием даже к таким, казалось бы, мелочам!

По-моему, губернатор чуточку удивился. При слове «Дойчебанк» он мелко-мелко заморгал глазами. Курбатов же заметно закаменел лицом и взглянул на меня волком — его облюбованная на вечер козочка, кажется, вышла из-под контроля! Но плевать теперь на Курбатова, я вижу более крупную и доступную рыбку! Меня понесло дальше, снизошедшее вдохновение срывало с моего языка витиеватые фразы о каком-то сотрудничестве, интегрировании, создании, вложении и развитии.

— Надо же, какие к нам сегодня из Москвы тележурналистки пожаловали! — отмочил Федор Дмитриевич. — Вы ведь с НТВ?

Наступила минутная тишина. Все ясно. Вот нужный мне человек!

Я кивнула так, чтобы нельзя было расценить это ни как отрицание, ни как утверждение. Да какая разница — тележурналистка или представительница фирмы! Хозяину это до лампочки. А Курбатову вообще пора баиньки; он смотрел на меня недобрым взглядом и переминался рядом с ноги на ногу. Сторожит, что ли? Меня или губернатора?