— Какой срок?

— Восемь… нет, уже девять недель.

— Запомните — Александр знал. И был счастлив. Отсюда и скорая женитьба, без торжеств.

А меня как током ударило. Что, если это та самая причина? Но как он мог узнать вперёд меня? Мы предохранялись… презервативами, которые всегда были у него. Он что, специально прокалывал их? Это похоже на дешевый сериал… хотя, учитывая ту коробку под его кроватью — вполне вероятно.

— Черт! Сашка! — рявкнула, резко поднявшись, и принялась ходить по кабинету.

— Похоже, есть что-то ещё, — прервал мою беготню адвокат, а я поморщилась:

— Это личное.

— Хорошо, расскажите, когда будете готовы, — ответил невозмутимо. — Когда Вы готовы съездить к Кравченко?

— Сейчас, — сказала решительно.

— Я дам указания, пока мы будем ездить, секретарь свяжется с организациями, которые спонсировал Ваш муж и договорится о встрече.

— Не стоит, — поморщилась в ответ. — Я просто приеду. Нужны только контакты.

— Умно, — кивнул довольно, взял одну из стопок и протянул мне, — Адрес на последней странице, я выделил для удобства.

Я убрала все в сумку с ноутбуком и мы на двух машинах доехали до офиса Кравченко. Зашли в его кабинет, я улыбнулась и сказала:

— Вы уволены, — и оставила Брянцева разбираться с бумагами, запечатлев в своей памяти его красное от гнева лицо.

В машине пролистала документы и увидела до боли знакомый адрес единственной в нашем городе больницы для онкобольных. Воспоминания о проведённых там днях отозвались глухой болью, а стены отбросили в прошлое, лишив возможности дышать, заставив выбежать на улицу.

Я постояла, глубоко дыша и приходя в себя и вновь открыла дверь, проходя в просторный коридор с гардеробной. Поднялась на второй этаж и постучала в кабинет главврача, чью фамилию отлично знала, как и его самого.

— Да! — послышалось из-за двери, я вошла, а глаза Земцова расширились. — Серафима? — удивился и жестом указал на стул возле своего стола. — Что… кто-то ещё?

— В какой-то степени, — ответила понуро. — Моя фамилия теперь — Краснова.

— Ожидаемо, — мягко улыбнулся в ответ.

— Спонсирование продолжится, — решила покончить с формальностями, а он вновь улыбнулся:

— Премного благодарен.

— Это ошибка, мое упущение.

— Фимочка, не стоит, — он протянул ко мне руку, а я разревелась, уткнувшись в свои руки, что делала изо дня в день, пока отец лежал тут. — Ну, солнышко, не стоит… — расстроился Земцов и тяжело выдохнул. — Такова жизнь, мы не в силах повлиять на ход вещей… — начал говорить своим успокаивающим тоном и продолжал до тех пор, пока я не перестала плакать. Протянул мне салфетки, я шумно высморкалась, ничуть его не смущаясь, и кисло улыбнулась:

— Простите.

— Все в порядке. Мои двери всегда открыты, ты же знаешь. И дело не в пожертвованиях, хотя, должен признать, без них мы едва сводим концы с концами.

— Что значит — ожидаемо? — спросила, хлюпнув носом.

— А ты не знаешь? — искренне удивился в ответ. — Чудно… впрочем, могу его понять… Едва твой отец поступил к нам, ко мне пришёл Александр. Справился о ситуации, просил сделать все возможное, но возможности были сильно ограничены: не хватало элементарно оборудования для точной диагностики. Через неделю нам доставили новый ПЭТ-сканер, пополнили запасы лекарств, аппаратов УЗИ и ещё массу всего. Начали поэтапный ремонт, ты застала его.

— Папу сразу же перевели… справились за неделю… — пробормотала, а на душе потеплело.

— Да, — улыбнулся главврач. — Он об этом не просил, но… очевидно, в общем-то. Выходит, не сказал…

— Не сказал, — повторила эхом.

«Как много ты мне не сказал» — подумала с грустью и вновь положила руки на живот, жестом, ставшим привычным.

— А для этого, — кивнул он на мои руки с улыбкой, — уже как месяц ведётся строительство нового корпуса. Правда, работы несколько застопорились, по финансовым соображениям, но через полгода, уверен, откроем родильное отделение.

— Какой Вы проницательный, — прищурилась с улыбкой, а он пожал плечами:

— Глаз намётан. Ты слегка покруглела и выглядишь сонно. Таков ход вещей, Фимочка. Такова жизнь.

Мы ещё немного пообщались на абстрактные темы, выпили чая, я начала клевать носом и раскланялась. В дом ехать по-прежнему не хотелось, до дачи было слишком далеко и я не придумала ничего лучше, чем поехать на квартиру Влада.

Зашла, как к себе домой, удостоверилась, что кроме меня никого нет, включила компьютер и подключилась к вай-фай, пароль на который не изменился. Интернет работал исправно, либо денег на счету было достаточно, либо он его оплатил в этом месяце. Вновь задумалась на тему «а жив ли он», попутно скачивания программу, чтобы открыть файл на флешке, достала из принтера в кабинете чистые листы и надолго зависла над ними.