Адрин или Алексей сейчас находились там и ждали ее пробуждения.

Придется извиняться. Яна поморщилась, просить прощения она не любила, и толкнула нужную дверь.

Открывшаяся перед ней картина поразила ее до глубины души. Комната была разгромлена старательно, со знанием дела, и посредине царящего в ней хаоса стояло единственное уцелевшее кресло, на котором, сгорбившись, сидел Адрин, сжимая в руках стакан с вином. Он даже не поднял головы, когда дверь стукнулась о стену. Яна с внезапной четкостью поняла, что случилось непоправимое. Боль охотника звенела в ее душе, заставляя изо всех сил стискивать кулаки, чтобы не заплакать. Наконец, Адрин заметил ее присутствие и тихо произнес:

– Я рад, что ты справилась с соблазном небытия и вернулась к жизни.
– Яна удивленно посмотрела на него, но не стала переспрашивать. Девушка не помнила, чтобы ей пришлось с чем-то справляться. Захотела проснуться и проснулась. Все как обычно. Но кое-что требовало уточнения прямо сейчас, и Яна, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, опустилась на колени возле кресла:

– Адрин. Адрин, прости. Алексей погиб из-за меня.
– Охотник поднял на нее полные боли глаза и покачал головой.

– Ты ни в чем не виновата. Нилитен тебя просто выманил из дома, воспользовавшись твоей неопытностью. Не вини себя в случившимся.
–

Яна молча сжала в ладони его теплые пальцы, предлагая ему свое сочувствие и поддержку. Теплые?!! Девушка потрясенно уставилась на

Адрина и тихо спросила:

– Что со мной?

– Ты стала загонщицей.
– Охотник серьезно посмотрел ей в глаза.
–

Прости - это был единственный способ спасти тебе жизнь.

Девушка несколько секунд обдумывала услышанное, а затем холодно улыбнулась.

– Надеюсь, у меня появиться шанс отомстить за Алексея и за свою почти случившуюся смерть?

– Будет.
– Адрин посмотрел на нее с тревогой.
– Яна, постарайся себя контролировать, не давай волю ненависти, иначе станешь такой же, как безумные боги.

– Что со мной?
– Девушка насторожилась, почувствовав в мертвом голосе охотника беспокойство.
– Как теперь мне быть со своими эмоциями?

– Не знаю.
– Адрин отхлебнул вина.
– Дело в том, что ты первая женщина, сумевшая преодолеть соблазны небытия и приспособившаяся жить с первозданным холодом в венах. Раньше только мужчинам удавалось вернуться в сознание и то далеко не всем.

– Почему?
– Глаза Яны округлились от искреннего возмущения.

Подумать только, и здесь дискриминация!

– Дело в том, что для перерождения требуются сильная воля и развитое мышление…

– Девушки ими тоже обладают!

– Да. Я заметил.
– Адрин улыбнулся ее горячности.
– Видимо, дело в том, что перерождение последнего загонщика произошло белее двух веков назад. А тогда люди несколько отличались от твоих современников.

– Так, что я должна знать, кроме того, что я первая женщина-загонщик за всю историю человечества?

– Многое. Тебе придется тренироваться. Обучаться магии и воинским искусствам. Я не хочу терять еще одного загонщика. А теперь, когда

Нилитен начал против меня войну - это стало более чем вероятным исходом. Нилитен - это…

– Я знаю.
– Яна забрала у опешившего Адрина бокал и отхлебнула вина.
– Пока я спала, я видела прошлое. В частности, обстоятельства твоего рождения.

– Вот как? Это что-то новое. Наверное, Алексей был прав, и у тебя есть дар ясновидения. Тем лучше. Мне меньше объяснять. С завтрашнего утра приступаем к занятиям.

– А разве сейчас не день?
– Яна недоуменно перевела взгляд на плотно задернутые шторы.

– Нет, сейчас ночь. Третья ночь с момента твоего перерождения.
–

Охотник гибко выпрямился в кресле и потянулся.
– Есть хочешь?

Яна выдохнула сквозь стиснутые зубы и снова приняла заученную стойку. Адрин гонял ее уже три недели, и создавалось впечатление, что останавливаться он не собирался. Уроки магии перемежались с тренировками по владению мечом и кинжалом, а заканчивался каждый день обычно спаррингом по рукопашному бою. Охотник, казалось, не знал усталости и не нуждался в сне. Первое время девушка была уверена, что просто свалится от истощения, но дни проходили за днями, а силы вставать после очередного позорного проигрыша откуда-то брались. Яна становилась все выносливей, но все равно с ужасом ждала новых издевательств, выдаваемых Адрином за тренировки.

Вот и сейчас со всей дури швырнув ее о стену, охотник замер посредине комнаты, используемой им под спортзал и бесстрастно смотрел, как она трясет головой, пытаясь прийти в себя. Девушка привычно подавила вспышку злости, не позволяя ей перерасти в ненависть, и выпрямилась, давая понять своему суровому учителю, что готова продолжать,

Адрин усмехнулся и покачал головой.

– Ты все еще щадишь противника. Забудь об этом. Ты не способна испытывать жалость, не способна на милосердие или сопереживание.