Каждый из нас является кладезем информации, мы просто не умеем ею пользоваться. Та же история с котлоагрегатом тому пример — вспомнил случайно, а в итоге получилось здорово! А сколько таких штук, очевидных для меня и невероятных для этой эпохи, есть в нашей общей с Герой башке? Мне нужно было пространство для того, чтобы удобно было думать! И зачем его организовывать где-то еще? Мой дом — моя крепость! И деньги я на него тратил не скупясь. Крепость мне нужна была здесь и сейчас. Мощная, теплая, удобная.

Потому и трудились три бригады шабашников — до самого позднего вечера, под светом электрических фонарей.

— Ну шо, Викторович? — Ласица, прораб на пенсии, который руководил всей этой дичью, встретил меня у калитки, — Кладку закончили, леса будем снимать. Остался забор.

— Отлично! За стахановскую работу и опережение сроков — с меня по пятерке каждому, — пожал ему руку я, — Как там дело с отоплением?

— Котел поставили, с батареями заканчивают. До заморозков успеют, никуда не денутся.

Новости были только хорошие. Печь уже переложили в камин, в пристройке вместе с большой ванной и туалетом уместилась и топочная — каморка, в которой стоял котел. Это чудовище топилось дровами и грело воду для батарей и наполнения бака для мытья. В нюансы я не влезал — работает, и ладно. В общем — у меня были все шансы провести зиму без опаски превратиться в снежного человека.

— У меня есть знакомые девчонки из ЖЭКа, — проговорил Ласица, — Там, обои поклеить, подкрасить...

— О! Чирканите мне на бумажке, ладно? Я сам планирую, но с этой работой... — я махнул рукой.

Прораб понимающе кивнул.

— Тогда мы леса снимаем — и сворачиваемся?

— Сворачивайтесь!

Я прошел в дом, согнувшись, чтобы не задеть перекрытия лесов. Жить на стройплощадке — то еще удовольствие. А какой есть выход? Снять гостиницу? Жить на работе — на кухне на диванчике? Любовницу найти на время ремонта? Нет, спасибо.

Ботинки полетели в одну сторону, сумка — в другую. Я достал картонную пачку с пельменями из морозилки, зачем-то потряс их и сунул обратно. Нужно будет как-нибудь к Пантелевне напроситься, на мастер-класс по лепке настоящих пельменей, а пока и эти сгодятся. Сотейник кипел на плите рядом с туркой, за окном матерились рабочие.

— Ты русский человек или нет? — выговаривал цыганистого вида Роман еврею Боруху, — Ты зачем туда гвоздодер положил? Чтобы он на башку кому-то свалился?

Завтра предстоял тяжелый день — за мной должны были заехать на своем газоне-будке электромонтеры из аварийной, и потому я намеревался просто отдохнуть: почитать книжку, поесть и лечь спать пораньше. Когда рабочие наконец удалились, я наконец сервировал стол, наложив в супницу пельменей и сдобрив их священным месивом из томатного соуса и сметаны, нарезал зелень, открыл бутылку "Днепровского" и уселся в кресло, глядя прямо в глаза сове-ночнику из мыльного камня. Сова смотрела на меня не мигая и ничего не говорила.

— Ды-дынь!- клямкнула калитка. А потом — еще и еще, — Дынь! Дынь!

— Кого там нелегкая принесла?! — заорал в окно я, взбешенный.

Ответа не было. Только продолжала ляпать калитка. Пришлось бросать выдыхающееся пиво и остывающие пельмени, совать ноги в ботинки и выходить на улицу.

У калитки стояла Май — прекрасная и элегантная.

— Гера... — начала она, — Некрасиво так поступать с девушкой... Как джентльмен, после всего, что между нами было, вы обязаны...

— Руссо туристо, — сказал я, — Облико морале.

— Скотина, — прошипела она и вдруг — ДАЦ! Влепила мне пощечину, — Так и знай Белозор, тебе это так просто не пройдет!

Я ошарашенно наблюдал, как она скрывается за поворотом, а потом оттуда выезжает машина такси. Видимо, наученная горьким опытом, попросила водителя за денюжку малую подождать некоторое время... Дурная баба. Я плюнул под ноги и пошел есть пельмени.

глава основана на реальных байках, услышанных от старых электромонтеров службы ЛЭП.

сколько в них правды — я понятия не имею.

— Гера? Ну, что ты как этот! Залезай в будку! — этот чубатый хохол был мне знаком и не знаком одновременно.

Волевой подбородок, ироничный разлет бровей, ехидные голубые глаза и — роскошная шевелюра! Деда я помнил с замечательной лысиной, слегка располневшего, но еще крепкого, мощного мужика — до тех пор, пока последствия работы по ликвидации аварии в Зоне отчуждения ЧАЭС не дали о себе знать, и страшная болезнь не забрала его в течение пары месяцев... И вот теперь — поджарый молодой энергетик лет сорока машет мне из "газона" аварийной службы ЛЭП.