— Киён справится со всем. — заговорил тихо Хуанг. — У него на уме только прибыль.

— В том то и дело, сынок. — расслабился неожиданно для себя Ким старший. — Он хорошо справиться с движением финансов, но не с управлением. Мне нужен ты.

— Так научи его. — пожал плечами парень. — И кстати, самое время. Он уже тратит неприлично много. Это может казаться невинным, но только на первый взгляд.

— Игрушки, хобби, инвестиции. — призадумался отец. — Не вижу ничего, что может заставить усомниться в его способностях. Киёну всего двенадцать, это нормально в таком возрасте, что нельзя сказать о тебе. — он начинал сердится по-настоящему. Добавлял масла в огонь разговор со спиной сына, что было неприемлемо для столь солидного человека. Однако…

— Игрушки сменятся на женщин, хобби на наркотики, отец. — голос Хуанга был усталым. Этот разговор ему надоел. — Ты не видишь, что он превращается в очередного придурка с золотой ложкой во рту? — парень обернулся.

Его лицо уже немного замерзло — щеки и кончик носа покраснели, губы тонкой синеватой полоской плотно сжаты, а глаза слегка заслезились от резкой смены освещения с черного неба на нестерпимо яркие бумажные фонарики. Богатая мимика являла искреннее беспокойство за брата, от чего вся эта картина вызвала в мужчине искорку теплоты, легкий укол вины и жгучую капельку раскаяния чуть ниже горла.

— Ты преувеличиваешь… — попытался казаться снова твердой скалой Ким старший.

— Нет, отец. — перебил его юноша. — Ты замечаешь только его успехи в учебе и в первых попытках вести бизнес. Цельная картина скрыта за ширмой твоего безразличия к душам сыновей.

Это было слишком жестко и жестоко — подумали они оба. Отец семейства Ким прекрасно осознавал, что не так, что можно и нужно менять. Ему сделалось отчаянно больно, хоть и на секундочку. Хуангу, впрочем, тоже. Их взгляды потупились, под костюмами, на коже проступили мурашки толи от слов парня, толи от холода.

— Прости, пап. — шепнул виновато Хуанг, но тут же вернул себе былую жесткость, как и принято в их семье. — Я был слишком резок. Перенесем этот разговор на ближайшее будущее, когда будет время?

— И силы на это. — едва слышно обронил отец, но ветер вероломно украл и без того невесомые слова.

— Что?

— Ветер усиливается. — Ким снова Ким. — Пойдем, я провожу тебя до парковки.

— Отпускаешь? — изумился Хуанг.

— Да. — твердо кивнул отец. — А потом расскажешь мне все в подробностях. Мы же вроде не говорили на эту тему?

— Нееет. — неверяще протянул парень и в подтверждение своего легкого шока несдержанно замотал головой, от чего Ким старший едва заметно улыбнулся уголком губ.

— Ну вот и поговорим. Вернее, я выслушаю тебя.

— Приму это как великую честь. — широко улыбнулся юноша.

— Хватит паясничать, я серьезно. — слегка смутился мужчина, став не в размер своему же шикарному костюму.

На последние слова отца Хуанг лишь продолжил улыбаться и немного ускорил шаг. Они довольно быстро прошли через множество безликих помещений для персонала, сменяя одних телохранителей на других, согласно протоколу.

— У тебя сегодня старт? — внезапно поинтересовался Ким старший, пока они спускались на последнем лифте.

— Ты запомнил? — не переставал удивляться Хуанг.

— Все уши прожужжал. — позволил себе немного закатить глаза отец.

— Сегодня. — хохотнул он. — В двадцать два часа начало.

— Продлится семь дней, я помню. — кивал порядком расслабившийся и уставший глава. — Успеваешь?

— Конечно, за это не беспокойся. — отмахнулся Хуанг. — даже успею перекусить и перепроверить все настройки.

— Может инженерную бригаду вызвать? — Ким старший уже было сверкнул синими светлячками бионических глаз — работа передового нейроинтерфейса, но сын остановил его, замахав руками.

— Не-не-не! Я сам справлюсь.

— Как скажешь. — не стал настаивать отец.

Хуанг в свои девятнадцать лет, не без помощи семьи и подаренного почти готового бизнеса, купил себе отличную, но тем не менее скромную по меркам родни, квартиру недалеко от центра в одной из не самых престижных мега башен на триста сорок четвертом этаже. Спустя год его жилище почти не изменилось — голые стены закрыли защитные композитные панели всех оттенков серого, ради безопасности и успокоения отца, из мебели были только несколько простеньких стульев, пара столов, пусть и из дорогого дерева, вирткапсула последней модели. Спал Хуанг на высокотехнологичном умном матрасе, одежду хранил в встроенном в стену шкафу, кушал дома редко, а готовить вообще не умел, да и не любил. По этой причине помещение, предусмотренное инженерами под кухню, превратилось в небольшой, сильно попахивающий нелегальщиной, цветник.

Да-да, эта маленькая страсть парня была вообще никому не известна, а что до растений — все законно, но очень экзотично. Цветы и травы произрастали самые разные из самых удаленных концов земного шара, почва добывалась с полюсов — единственных мест, почти не тронутых техногенным и радиационным загрязнением. Пользуясь влиянием фамилии и, отчасти, семейным бюджетом Хуанг с пятнадцати лет собирал и выращивал в тайне за городом в подземном бывшем бомбоубежище свою коллекцию. Теперь же его оранжерея едва помещается на кухне в двадцати двух квадратах.