Близкий друг Бедо, Веннер-Грен, в 1937 году опубликовал утопический трактат «Обращение к каждому человеку», призывающий к международному разоружению, отмене торговых барьеров и необходимости улучшения образования, заработной платы, условий труда и жизни. Однако именно его отношения с Германом Герингом, якобы в качестве честного посредника в установлении мира, и его антропологические экспедиции в районы, представляющие стратегический интерес для нацистов, вызывали тревогу в британских и американских официальных кругах. Теперь, когда он встречался с герцогом Виндзорским, эта тревога только усилилась.

Насколько справедливы были опасения по поводу предполагаемой поездки в Германию? Безусловно, и Виндзор, и его жена стремились привлечь к себе внимание общественности. У герцога не было внутренней жизни, в которой можно было бы найти убежище. Королевские экскурсии и льстивые придворные – вот и все, что он знал. Отказавшись от трона, он искал роль и стал добычей в недобросовестных руках. Чувствуя, что не получит одобрения, Виндзор до последнего момента не рассказывал ни своим друзьям, ни властям об этом туре.

Ощущая себя отвергнутым семьей и изолированным от страны, польщенный вниманием немцев, исполнившись решимости оказать своей жене официальный прием, которого, по его мнению, она заслуживала, и наивно полагая, что в его силах что-то изменить, герцог продолжил турне.

В понедельник, 11 октября, пара прибыла поездом в Берлин, на станцию, украшенную чередующимися флагами с «Юнион Джеком» и свастиками. Здесь их встретил Роберт Лей, глава Национального фронта труда, министр иностранных дел Риббентроп и представляющий Великобританию скромный третий секретарь Джеффри Харрисон. Посол Великобритании сэр Невилл Хендерсон дипломатически взял отпуск, в то время как его заместитель сэр Джордж Огилви-Форбс позже посетил пару в частном порядке в их отеле [105] .

Несмотря на все заверения в том, что визит носит частный ознакомительный характер, быстро стало ясно, что были и другие цели, совершенно отличные от нацистской пропаганды. К Виндзорам были приставлены двое слуг, Рудольф и Марго. Филип Аттфильд, офицер охраны, который говорил по-французски и по-немецки, о чем слуги не были поставлены в известность, быстро обнаружил, что они шпионы, и обыскал багаж пары. В свою очередь, сам Аттфильд действовал как шпион, докладывая МИ-5 о посещениях таких мест, как Пенемюнде, станции ракетных исследований.

Первым пунктом визита Виндзоров был завод по производству станков в Грюневальде, ультрасовременное здание на 3000 рабочих с обширными садами, бассейном и рестораном. После обеда в столовой они насладились концертом Берлинского оркестра Трудового фронта для тысячи рабочих, на котором прозвучали отрывки из произведений Листа и Вагнера [106] .

На следующий день состоялось посещение штаб-квартиры Национал-социалистической организации обеспечения, фабрики компании Osram Electric Bulb Company, садовых поселений для рабочих, а затем их ждал ужин, устроенный в 37-комнатном доме Лея в Грюневальде, на котором присутствовали Риббентроп, Гесс, Гиммлер и Геббельс. Этот визит, по-видимому, подтвердил многие немецкие предположения о бывшем короле. Позже Геббельс записал в своем дневнике: «Герцог замечательный – милая, отзывчивая фигура, открытая и ясная, со здоровым пониманием людей… Жаль, что он больше не король. С ним мы смогли бы заключить союз» [107] .

В свою очередь, Уоллис писала, что Геббельс, «крошечный, тонкокостный гном с огромным черепом, косолапый вдохновитель нацистских пропагандистских фабрик, произвел на меня впечатление самого умного из всех. Его жена была самой красивой женщиной из тех, кого я видела в Германии, блондинкой с огромными голубыми глазами и хорошим вкусом в одежде. Вместе они напомнили мне Красавицу и Чудовище» [108] .

13 октября Виндзоры посетили Померанскую школу подготовки телохранителей Гитлера, элитную дивизию СС «Мертвая голова», или, по-немецки, «Тотенкопф». Здесь герцог был замечен за нацистским приветствием – Дадли Форвуд позже описал этот жест как «просто проявление хороших манер» [109] . После обеда состоялась воздушная инспекция нацистского молодежного лагеря на берегу Балтийского моря, в то время как Уоллис осмотрела бывшие императорские дворцы в Потсдаме.

14 октября состоялось посещение берлинских музеев, затем чаепитие с Герингом в его охотничьем домике Каринхолл, в сорока милях к северу от Берлина, где кроме него гостей ожидали «выстроенные в два ряда охотники, сыгравшие в фанфары на рожках при их появлении» [110] .

Уоллис позабавило, как Геринг в безупречно белой форме, с рядами орденских лент поперек туники, с удовольствием провел экскурсию по своему дому, демонстрируя коллекцию полотен Рембрандта, а также некоторые тренажеры для поднятия тяжестей в своем хорошо оборудованном спортзале, в том числе массажный аппарат Элизабет Арден, между роликами которого он смог уместить свое огромное тело – и игровую комнату, предназначенную для детей его друзей и родственников:

«…самая сложная игрушечная железная дорога, которую я когда-либо видела – многие метры замысловато соединенных путей, десятки стрелок, угольные наконечники, очаровательные маленькие станции и огромное количество локомотивов и вагонов разных видов. Фельдмаршал, стоя на коленях в своей белой форме, показал нам, как это работает. Ловкость, с которой он направлял поезда вверх и вниз по рельсам, открывал и закрывал переключатели, свистел в свисток и предотвращал столкновения, наводила на мысль, что он, должно быть, провел большую часть своего времени на чердаке» [111] .