Три дня спустя Бедо и его жена Ферн отправились готовиться к отплытию в Нью-Йорк. Также на борту «Европы» находился Эрнест Симпсон, целью визита которого была женитьба на Мэри Раффрей.

Виндзоры подготовились к своему новому путешествию, отправив семистраничную памятку персоналу немецкого судна «Бремен», которое должно было доставить их в Нью-Йорк, с изложением своих требований, в числе которых значилось обслуживание в Красной комнате, отдельная столовая, отведенная для них на солнечной палубе, приготовление специальной английской смеси чая и бочонок лондонской питьевой воды. В памятке шеф-поварам сообщалось, что герцог любит простую еду, стейки, котлеты и курицу на ужин, предпочитает французскую заправку без горчицы и пьет только минеральную воду перед коктейлем. Кроме того, он обожает канапе из печеночного паштета, вестфальской ветчины и редиса. За ужином он любит кларет, но не белые вина или шампанское, а после обеда пьет бренди с кофе [126] .

2 ноября, на следующий день после того, как чета Бедо прибыла в Нью-Йорк для завершения договоренностей, заместитель госсекретаря США Самнер Уэллс сообщил о своих переговорах с послом Великобритании Рональдом Линдсеем:

«Посол довольно многозначительно сказал, что в последнее время чувство возмущения усилилось из-за того, что активными сторонниками герцога Виндзорского в Англии были элементы, которые склонны к фашистским диктатурам, и что недавнее турне по Германии и его показной прием Гитлером могут быть истолкованы только как готовность Эдуарда поддаться этим тенденциям» [127] .

Назревали неприятности. Средства массовой информации уже были настроены скептически. Лондонский обозреватель Ханнен Сваффер написал: «Это не что иное, как рекламный трюк. Я путешествовал с герцогом, когда он изучал жилищное строительство в Уэльсе, и если бы он прожил там пятьдесят лет, он бы знал об этом не больше, чем знает сейчас» [128] . Теперь американские профсоюзы, которые не были поклонниками промышленной практики Бедо, ответили. Рональд Линдсей сообщил в Министерство иностранных дел:

«Тон прессы и тенденции общественного мнения в отношении турне герцога Виндзорского становятся все более неблагоприятными… Высказывания о герцогине звучат недружелюбно. Но больше всего его перспективам повредила связь с Бедо, который, конечно же, является проклятием для лейбористов. Кульминация была достигнута сегодня с публикацией Балтиморской федерации труда, в которой критиковалась поездка герцогини и особенно Бедо, а также фашистские тенденции, проявившиеся в обстоятельствах недавнего визита герцога в Германию» [129] .

Организованные лейбористы долгое время недолюбливали Бедо, и последние события наконец развязали им руки. Американская федерация труда и Конгресс промышленной организации выступили с заявлениями, в которых критиковали его компании и их политику повышения эффективности. Профсоюз нью-йоркских грузчиков объявил, что они будут пикетировать корабль Виндзора и не станут разгружать багаж. Акции американских компаний Бедо резко упали, и его коллеги-директора вынудили его уйти с поста президента American Bedaux Associates. Бывшая любовница, Луиза Бут, предъявила ему иск в размере 250 000 долларов, а Налоговая служба вручила ему счет на 202 718 долларов [130] . Бедо, который вылетел в Канаду, а затем в Европу, понял, что игра окончена, и телеграфировал герцогу: «Из-за организованной на меня здесь травли я уверен, что провести ваш планируемый дальнейший тур под моей эгидой будет проблематично… Я с уважением… умоляю вас полностью освободить меня от всех обязанностей» [131] .

Теперь герцог отменил поездку. Брат Линдсея, лорд Кроуфорд, отметил в своем дневнике:

«Итак, герцог Виндзорский отменил свое путешествие в Америку. Рональд сказал мне, что он безнадежно ошибся, начав свой визит с предварительного тура по Германии, где его, конечно же, сфотографировали братающимся с нацистом, борцом с профсоюзами и евреями. Бедный маленький человечек. У него нет собственного здравого смысла, и нет друзей, обладающих хоть каким-то здравым смыслом, которые могли бы дать ему совет. Я надеюсь, что это послужит ему острым и полезным уроком» [132] .

8 ноября «Дейли Геральд» в редакционной статье расставила точки над «i»: «Герцог Виндзорский теперь объявил, что в будущем он будет считать себя «более не публичной фигурой». Это мудрое решение» [133] .

Но подозрения относительно его амбиций оставались. 22 ноября Роберт Брюс Локхарт написал в своем дневнике после разговора с дипломатом Рексом Липером: «Немецкий взгляд на Эдуарда, герцога Виндзорского. Немцы все еще верят, что он вернется в качестве короля, способствующего социальному равенству, даст добро английскому фашизму и союзу с Германией» [134] .

Неделю спустя Линдсей написал Алеку Хардингу: «Заслуживающие доверия лица продемонстрировали мне копии двух писем, написанных Бедо в августе и сентябре о турне герцога Виндзорского, которое находилось только на стадии планирования» [135] . В письмах говорилось, что поездки Виндзоров были частью «всемирного движения за мир» и «в какой-то момент турне герцога в Америке должен был быть опубликован соответствующий манифест. Мне сообщили, что предварительные копии этого заявления были переданы редакторам некоторых газет, и поэтому они все еще находятся в их руках. Я посылаю копию этого Ванситтарту» [136] .