Королева Мария и королевская принцесса ушли первыми в 23:30. Чипс Чэннон, основываясь на своей записи из дневника о разговоре с Монктоном несколько дней спустя, написал, что «Королева Мария, как всегда великолепная, была нема, недвижна и очень царственна. Она предусмотрительно отказалась от траурного облачения на тот вечер, чтобы не навевать еще большего уныния» [7] . Через полчаса прощание закончилось, и четверо братьев направились к дверям. Герцог Кентский с опухшими от слез глазами рыдал: «Это невозможно! Этого не может быть!» [8]

Георг VI позже вспоминал: «Мы поцеловались, расстались на масонский манер, и он поклонился мне как своему королю» [9] . Эдуард склонился перед новым королем и провозгласил: «Да благословит вас Бог, сэр! Надеюсь, вы будете счастливее, чем ваш предшественник» – и исчез в ночи, оставив королевскую семью наблюдать за его уходом [10] .

В сопровождении офицера личной охраны, старшего инспектора Дэвида Сторриера, Лэдброк под проливным дождем отвез герцога в Портсмут. Прибыв в 1:30 ночи к Главным воротам, а не к Юникорн-гейт, они с трудом – довольно символично – нашли Королевскую пристань. Военно-морская стража с винтовками и примкнутыми штыками в течение нескольких часов держала караул на холодной, темной и пустынной набережной. Присутствовали и некоторые члены личного персонала герцога: хранитель тайного кошелька Улик Александер;, его личный секретарь Годфри Томас и конюший с 1919 года Пирс Лег, вызвавшийся сопровождать бывшего хозяина в изгнании.

Виндзор со Слиппером под мышкой взошел по трапу на его величества корабль «Фьюри», в пользу которого отказались от выбранного первоначально корабля его величества «Чародейки». «Я знал, что безвозвратно остался один, – писал Эдуард позже. – Разводные мосты поднимались за моей спиной».

Его величества корабль «Фьюри» отплыл в 2 часа ночи, но из-за плохой погоды встал на якорь у острова Уайт, чтобы герцог смог немного поспать. Капитану Сесилу Хоу пришлось в спешке одолжить постельное белье, посуду и стаканы с Королевской яхты; на борт был доставлен хирург-командир «на случай, если психическое состояние бывшего короля заставит его потребовать какой-либо медицинской помощи во время плавания» [11] . Эдуард был в порядке, предпочитая сидеть в кают-компании до 4 часов утра, пить бренди и до изнеможения обсуждать события последних нескольких недель с Пирсом Легом и Уликом Александером, которые сопровождали его через Ла-Манш.

Большая часть времени была потрачена на отправку прощальных телеграмм друзьям. Когда Эдуарду сказали, что от беспроводной связи придется отказаться, едва корабль войдет в территориальные воды, было приказано вернуть «Фьюри» в море на то время, пока герцог не закончит с сообщениями. «Позже он с радостью признался другому приближенному лицу, лорду Браунлоу, что удалось порядочно сэкономить на письмах за счет бесплатных телеграмм» [12] . Корабль пришвартовался на рассвете. Первым делом Виндзор позвонил Уоллис.

Практически всю субботу она в подавленном настроении провела в постели. Ее подруга Констанс Кулидж рассказала журналистке Хелен Уорден Эрскин, прослушав трансляцию:

«Можете ли вы представить себе участь более ужасную, чем публично оправдывать легенду о любви, которой вы не чувствуете? Сутки напролет проводить с мальчишкой средних лет, у которого нет другой цели в жизни, кроме как собственнической страсти к тебе?» [13]

Уоллис, бывшая на два года моложе принца Уэльского, впервые была представлена ему на вечере, устроенном леди Фернесс в январе 1931 года. В течение следующих трех лет они встречались в обществе, и к январю 1934 года она стала его фавориткой. Вскоре принц заговорил о браке. Ситуация обрела критический оборот, когда сначала Эдуард стал королем в январе 1936 года, а затем в октябре Уоллис получила развод от своего второго мужа Эрнеста Симпсона, щеголеватого руководителя судоходной семейной компании, с которым состояла в браке с 1928 года.

Проблема заключалась и в двух разводах Уоллис – первый, ранний брак в возрасте двадцати лет с американским военно-морским летчиком Эрлом Уинфилдом Спенсером закончился разводом в 1927 году. По правилам Англиканской церкви во главе с монархом повторный брак разведенного человека при живом супруге считался недопустимым. Принцу необходимо было выбирать между короной и женитьбой на Уоллис. Хотя она предложила им расстаться, Эдуард был полон решимости идти вперед, даже если это означало отказаться от трона.

Помимо ее разводов, в правительственных кругах давно существовали опасения о пригодности Симпсон в качестве возможной королевы – не в последнюю очередь из-за ее прогерманских взглядов, любовников и больших трат принца на ее подарки – в том числе драгоценные камни. За ней было установлено наблюдение полиции.

В отчете Специального отдела за июнь 1935 года отмечалось, что миссис Симпсон:

«Считается персоной, предпочитающей общество мужчин и имеющей множество «романов»: встречалась с разными мужчинами по указанным адресам. Хотя она проводит много времени с Принцем Уэльским (ПУ), говорят, у нее на содержании есть тайный любовник» [14] .

В следующем месяце Лайонел Хэлси, казначей принца Уэльского, написал личному секретарю Георга V Клайву Уигрэму об Уоллис: «В настоящее время имеет очень солидный доход… Я также сообщил Его Величеству, что, по моему мнению, и миссис С., и ее муж сообща получают все, что можно, от Его Королевского Высочества» [15] [16] .

Именно в такой обстановке в течение нескольких недель Уоллис получала угрозы и письма, наполненные ненавистью [17] . По соображениям протокола они с Эдуардом жили в разных странах, пока не вышел абсолютный указ. 9 декабря клерк адвоката Эссекса Фрэнсис Стивенсон подал иск в Высокий суд с тем, чтобы абсолютный указ не вступал в силу из-за сговора и прелюбодеяний Уоллис с бывшим королем в своих домах на Брайанстон-корт, 5 и Камберленд-Террас, 1, в форте Бельведер и в отпуске на борту яхты «Налин» осенью 1936 года. Отказавшись уже от столь многого, теперь они могли не пожениться.