– Тишина в классе! Пересядь! – женщина переключила внимание на побледневшего школьника. – А тебя, молодой человек, я прошу остаться после уроков. Мне неприятно о таком говорить, но раз родители не научили тебя гигиене, видимо, придется это сделать мне. Очередная волна смеха заполнила помещение, внимание сконцентрировалось на не находящим себе место парне. А девушка, которая сидела рядом, спешно собирала свои вещи.

Неприятный запах действительно отныне сопровождал парня. Нелюбовь к воде, несмотря на бесконечную травлю и нравоучения от учителей, закрепилась за ним на всю оставшуюся жизнь.

В психологии есть такой термин, как аблютофобия. Это боязнь мыться, купаться, контактировать с водой. Специалисты считают данное заболевание довольно редким психическим расстройством. Проявлений у этого недуга множество – одни боятся только умывать лицо, некоторые боятся только купания, а умываться могут спокойно. Страх появляется всегда перед тем, как возникает необходимость провести гигиенические процедуры. Основу это заболевание берет из детства, в большинстве случаев из ранних его периодов. В моменты, когда родители излишне настойчивы, неосторожны и грубы во время купания своего отпрыска. А после воздействия агрессивного фактора понятия «вода» и «опасность» для него существуют только как взаимосвязанные. Но бывает, что причина страха кроется не в самой воде, а в навязчивом ощущении того, что предстоит что-то страшное. Зачастую даже не страдающие подобным недугом люди, зажмуривая глаза при умывании, испытывают дискомфорт, чувства присутствия, посторонних шорохов, надвигающейся угрозы. И если в момент принятия водных процедур ребенка что-то резко испугает, вполне возможно, что сложится неправильная эмоциональная связь. Перед умыванием в этом случае всегда будет возникать нехорошее предчувствие, что предстоит что-то опасное, страшное. А упреки, шантаж, попытки пристыдить будут только усугублять и без того непростую ситуацию.

ГЛАВА 7. ЗАКЛЯТЫЕ ВРАГИ 

Первые четырнадцать лет в своей жизни я был убежден, что выгляжу ужасно. Я знаю, что юность для всех болезненна, но мой возраст был явно странным.

Ума Турман

– Волоков, у нас тут намечается вечеринка в честь дня рождения Катьки! Хоть я и вижу, как ты на нее пялишься, все же, мы посовещались и решили и тебя позвать! Может, окажется, что это начало крепкой мужской дружбы. – Козлов, вальяжно облокотившись на парту Андрея, улыбался во все тридцать два зуба, привычно поправлял ту самую непослушную прядь, выбивающуюся из общей копны волос.

Он, несомненно, считал эту небрежность изюминкой бунтарского образа. В процессе самолюбования Сашка не заметил, как нечаянно, а может, и умышленно, оперев локти, помял тетрадь удивленного одноклассника. Растерявшись, Андрей не мог произнести ни слова. Само нахождение в социуме и без того вселяло в ребенка ужас. Но еще большим страхом было осуждение. Вероятно, благодаря этому школьник выстраивал хоть какую-то даже самую мимолетную коммуникацию.

Эниссофобия – боязнь критики и осуждения со стороны общества. Человек с данным диагнозом обычно не уверен в себе или своих силах, замкнут и чувствует себя виноватым перед другими. Зачастую люди, подверженные этой фобии, постоянно оправдываются или ищут внутри себя эти оправдания, даже когда они, в общем то, и не нужны. Бояться отличаться от окружающих, но при этом очень зажаты и скованны.

Как и большинство психологических расстройств, это также берет свои зачатки в глубоком детстве, когда каждое решение, достижение подвергалось унижению и критике со стороны взрослых, обесценивалось, а на его место навязывался другой, «единственный верный выход». Многим даже при поверхностном анализе будет ясно виден алгоритм действий, но как же быть, когда плюсом к этому идет еще и социофобия?!

Этот тип тревожного расстройства выражается излишним страхом или тревогой, возникающими в некой социальной ситуации. Человек, страдающий этим расстройством, боится, что его действия будут негативно оценены окружающими, и в результате стремится избегать ситуаций, в которых возникает страх или тревога. Такой человек не только ненавидит и боится этот социальный контакт, но и вынужден к нему прибегать из-за еще большего страха перед осуждением.

Зачастую, если объединить эти факторы, получается еще большая дисгармония для и без того расстроенной психики. Вынашивается новая, более сильная боязнь, чаще всего с перевесом в сторону социопатии. Ведь зачем идти туда, где чувствуешь себя виноватым?! Для чего поддерживать общение, если внутри него ты уязвим и не понят?!

– Ты смотри, язык проглотил от счастья! Он еще и сомневается! – театрально восклицала звезда класса на весь кабинет, изредка оглядывался в поисках одобрения зрителей и расплываясь в улыбке. – Отказ не принимается! Будут девчонки, выпивка. Ты вообще хоть раз был с девчонкой? А пиво, пиво пробовал? – не унимался Сашка.

Вряд ли парню нужны были ответы на эти вопросы, он просто хотел сделать акцент на том, что всем и так было известно, потешить свое самолюбие и в очередной раз самоутвердиться.

– Звонок все слышали? Быстро по своим местам!

Андрей, наверное, впервые был рад зашедшему в кабинет преподавателю. Которая сама того не зная, освободила его от неловкого разговора, избежать которого парень был просто не в силах.

Он столько раз представлял в своей голове различные варианты его общения со сверстниками. Самым излюбленным сюжетом был… Школьник опять погрузился в свое сознание и уже совершенно не слышал того, что происходило вокруг. В его мыслях уже наступило назначенное время – парень подошел к заявленному месту встречи. Слишком тихо для вечеринки… Сумрак, длинными, тонкими щупальцами вцепился в бледно-розовый закат, вытесняя его своей тьмой. Приятное спокойствие разливалось по телу. Все вокруг сулило незабываемый вечер. Подойдя ближе, подросток увидел приоткрытую дверь гаража, из которой тонкой струйкой лился свет, на уже охваченную темнотой улицу. Послышался скрип затвора, в проходе появился Сашка.

– Ты чего крадешься?! Заходи, не стесняйся! Я не ждал никого так рано.

В помещении пахло бетоном, сыростью и табаком. Центр комнаты возглавлял старый диван, наспех накрытый пледом из лоскутов и грязными подушками. Деревянный стол с выцарапанными надписями, на котором в пепельнице еще дымилась непотушенная сигарета. Плакаты на стенах как будто участвовали в битве за пространство с подвесными полками и шкафчиками.

– Ну что, долговязый?! Думаешь, ты когда-нибудь сможешь стать одним из нас? – будто уже не выдерживая нависшей тишины, расплываясь в улыбке, спросил гостеприимный хозяин.