Он взял в руки тлеющую на столе папиросу, запрокинув голову, поднес ее к губам и, слегка прикрыв глаза, затянулся, забрав то последнее, что она могла для него дать. А после, выдохнул все прошедшее путь через легкие в лицо гостю. Андрей закашлялся. От едкого дыма начали слезиться глаза.

Парень был как минимум на голову выше Козлова, но никогда не уделял должного внимания спортивным секциям, боявшись насмешек и недостижимых результатов. А скопившаяся в парне энергия просто нуждалась в применении.

– Какой же ты вонючка! Я сделал тебе одолжение, мой друг! Пусть лучше пахнет сигаретами, чем мочей! – Сашка повернулся спиной и увлеченно тыкал окурком в стеклянную посудину, пытаясь его затушить и все еще рассуждал о своих благих намерениях.

Андрей уже не слушал этих откровений, да и поддерживать разговор в его планы не входило. Парень еле слышно достал из кармана куртки бережно скатанный клубок толстой проволоки. Он плотно обвил ее вокруг ладоней, большую часть оставив в пространстве между ними, выдвинул перед собой руки, проверив натяжение, и резко перекинул ее через голову стоящего перед ним источника насмешек. Железная нить впилась в кожу на шее Сашки Козлова. Он рефлекторно вцепился руками в нежеланный атрибут на своем теле, пытаясь оттолкнуть как можно дальше от горла нависшую угрозу. Подросток пытался подставить под нее пальцы, в надежде хоть что-то изменить, но только разрезал мягкие подушечки злосчастной железякой. Он пробовал оттолкнуться ногами и спровоцировать падение, вот тогда бы ситуация могла измениться. Но все попытки оказались тщетны. Капилляры лопались один за одним. Слезы, смешавшись с кровью, струились по лицу, стекая от подбородка прямиком на модную куртку. Кожа побледнела, звезда школы больше не боролся, тело обмякло и стало тяжелым.

– Сколько можно повторять? Звонок для учителя! Все записали домашнее задание? – шум, стоящий внутри кабинета, выдернул летающего в своих мыслях парня обратно в реальность.

Он почувствовал отчетливое напряжение у себя в штанах. От будоражащих сознание фантазий половой орган стал словно камень.

– Этого еще не хватало! – еле слышно произнес Андрей.

К тому времени мастурбация уже стала излюбленным досугом парня. Подросток получил необходимую разрядку, сопровождаемую все более изощренными образами. Елизавета Григорьевна не раз врывалась в комнату во время уединения сына, с криком и оскорблениями она строго настрого запрещала ему впредь прикасаться к своим гениталиями. Но это совершенно не уменьшило количество самоудовлетворений, которые устраивал себе парень. Он стал еще более скрытным и продуманным в плане уединения. Однако же при выходе на улицу ребенка не покидало давящее ощущение того, что все вокруг знают о его секрете. Уверенность, что каждый, кто шепчется за его спиной, обговаривали то, как он ночами трогает себя в постыдных местах, съедала изнутри. В глазах прохожих он видел осуждение и отвращение к тому, что делает. Эти ощущения еще больше укрепляли дискомфорт и чувство небезопасности в обществе.

Конец ознакомительного фрагмента.