— Личности всех троих установлены?

— Частично, — отозвался Гарик. — У водителя права были, так что тут без вопросов. Паренек, который сидел на заднем сиденье, тоже опознан. Его родственников по документам разыскали, уже оповестили.

— Евгений Золотавин? — уточнила я.

— Да, а ты откуда знаешь? — поинтересовался Папазян.

— Я взялась за расследование этой аварии по просьбе матери Евгения, — пояснила я.

— А-а-а, большие бабки. Говорят, что у Золотавина очень богатые родственники. Обеспеченный паренек. Опознавать его уже приезжал отец. Он занимает один из руководящих постов на авиационном заводе.

— Обеспеченный, — не стала я отрицать. — Вот только мать сразу же после известия о смерти сына попала в больницу. А про отца я ничего не знаю. А что там с третьим парнем?

— Личность того, кто сидел рядом с водителем, не установлена. Кстати, ему досталось больше всего. Травмы очень серьезные, лицо практически неузнаваемо. Да и документов у него при себе не было. Ждем, что на опознание кто-нибудь из родственников приедет.

— Так вы бы попросили посмотреть на него родителей двух других пареньков, — посоветовала я.

— Ты не одна такая умная, — съязвил Папазян. — Они его тоже не опознали.

— Ладно, и на том спасибо. А твое мнение каково? Криминалом не пахнет?

— Нисколечко, — отмахнулся Гарик. — Никаких намеков на убийство нет. Осталось только результатов экспертизы состояния автомобиля дождаться, и можно будет считать, что дело в шляпе.

— Гарик, будь другом, как только результаты будут готовы, позвони мне. Я подъеду, на дело взгляну. Опять же встретимся…

— Ну если только ради твоих глаз… Только для тебя действует специальное предложение: за отдельную плату я раскрою тебе все тайны следствия, хоть самых засекреченных дел.

— О, заманчиво, — подыграла ему я. — Обещаю это обдумать. Ну так мы договорились?..

После того как Папазян ответил утвердительно, я попрощалась с ним и отключилась. Подойдя к палате Золотавиной, я заметила, что дверь немного приоткрыта. Заглянув внутрь, я обнаружила, что доктора уже ушли и с Еленой находились только медсестра и Клавдия Петровна. Золотавина лежала с закрытыми глазами, без движения. Скорее всего ей вкололи успокоительное, и она опять уснула.

— Клавдия Петровна, можно вас на минуточку? — заглянув в палату, позвала я горничную.

Клавдия Петровна тут же привстала и торопливо подошла ко мне. Закрыв дверь палаты, она зашептала:

— Ой, слава богу, что все обошлось… Елена Юрьевна спит. Зря я пошла у нее на поводу, не надо было вам звонить.

— Клавдия Петровна, вы знаете, где я могу найти водителя Евгения? — поинтересовалась я.

— Артема Оборотова? Конечно, знаю, — с готовностью отозвалась горничная. — Это ведь я его на работу к Жене устроила. Он — мой племянник. Из деревни приехал, учиться поступил, а деньги нужны. Вот я пристроила его к сыну Елены Юрьевны.

— А как я его могу найти?

Клавдия Петровна продиктовала мне адрес, хотела еще вспомнить и номер мобильного телефона, но не смогла, а записная книжка осталась дома.

— Елена Юрьевна звонила Артему, только он что-то не отвечал, — добавила Клавдия Петровна. — Так что вы лучше к нему съездите сами. Может, с телефоном что…

— Хорошо, — отозвалась я и поблагодарила горничную за информацию.

Клавдия Петровна уже было повернулась ко мне спиной, чтобы вернуться в палату, но тут я вспомнила еще кое-что. Почему мне Елена ничего не говорила об отце Жени? Кто он? С этим вопросом я и обратилась к горничной.

— Владислав Константинович Рольский, — с некоторой гордостью произнесла горничная. — Вам это имя ни о чем не говорит?

— Вроде бы он занимает какой-то пост на авиационном заводе, — ответила я, вспомнив разговор с Гариком.

— Рольский — генеральный директор авиационного завода!

Я присвистнула. Выходит, родители погибшего парня и в самом деле — люди влиятельные.

— А какие у него отношения с бывшей женой? — спросила я.

— Никакие, — бросила Клавдия Петровна небрежно. — Развелись они уже несколько лет назад. Ничего общего у них нет, кроме сына… Кстати, Женя с отцом был в хороших отношениях. Елена Юрьевна не запрещала сыну встречаться с Рольским, сама же с ним совершенно не общалась.

— Клавдия Петровна, мне нужна ваша помощь, — перебивая наш разговор, сообщила медсестра, выглянувшая в коридор из палаты Золотавиной.

— Ой, простите, Татьяна, мне пора, — спохватилась горничная и засеменила к медсестре.

Я подождала, когда Клавдия Петровна скроется за дверью палаты, а затем пошла к лестнице, бросив в сумочку листок с адресом Артема Оборотова.

Двор частного дома, в котором проживал Артем, был обнесен высоким дощатым забором. В некоторых местах доски были сломаны, и через дыры можно было разглядеть заасфальтированный двор. Домик был стареньким, деревянным, а вот пристройка к нему — кирпичной. Располагался дом почти на окраине города, куда я доехала из больницы за полчаса.