— Я не извиняюсь, — сказал он. — Просто говорю, что это был не я. Тебе не нужно бояться, что я сделаю с тобой что-нибудь подобное. Как мой Источник, ты можешь быть уверена в этом.

— Ну, не заходи так далеко на мой счет. Я не хочу быть твоим Источником, и если это единственная причина, по которой ты не ведёшь себя как психопат, то гордиться нечем. Почему бы тебе просто не освободить меня от твоей так называемой связи, и тогда ты сможешь быть таким же мудаком, как и остальные твои друзья, и мне больше не придется терпеть ощущение твоего рта на моей коже. — Я пристально посмотрела на него, когда он прижал меня к стене, отказываясь отступать. Магия покалывала, пробегая по моим рукам и собираясь в ладонях, готовая вырваться на свободу.

Калеб выдерживал мой пристальный взгляд несколько долгих секунд, затем вздохнул, убрал руку с двери и отступил назад.

— Я пришел сюда не для того, чтобы спорить с тобой, Тори. Я хочу, чтобы ты знала, что то, что произошло прошлой ночью, ни в чем не заставило меня чувствовать себя хорошо. Фейри должны заявлять о своей силе и бороться за свое положение, но им приходятся делать это один на один. То, как они ополчились на тебя… Ты знаешь, что прорвалась сквозь лед, пока им управлял Макс? Потребовалась сила Дариуса в сочетании с его силой, чтобы запечатать тебя в ловушке.

— Ну, ты уже знал, что я сильнее всех вас. Это недостаток нашей подготовки ставит вас в невыгодное положение. Возможно, стоит напомнить об этом твоим маленьким друзьям, потому что, как только я пойму, как использовать свою магию против вас четверых, я это и сделаю. И я слышала, что карма — настоящая сука.

Вместо того, чтобы отшатнуться от этого заявления или разозлиться по этому поводу, рот Калеба изогнулся в ухмылке.

— С нетерпением жду этого. — Он сделал шаг к двери, но я встала перед ней, чтобы помешать ему уйти.

— Просто скажи мне, почему, — выдавила я. — Почему ты не можешь просто принять наши слова о том, что мы не хотим трона?

— Ты говоришь это сейчас, но как только пройдешь обучение, и как только проявится твой Орден, ты не знаешь, как может измениться твое сознание, как ты можешь принять свою сторону фейри и стремиться к власти, как и все остальные в этом мире. Мы не можем так рисковать. — Он печально улыбнулся, как будто так оно и было, и я догадалась, что для него это была правда.

— Почему мы не можем просто остаться здесь, научиться использовать нашу магию и получить наследство, не имея ничего общего с тем, где мы правим королевством, о котором ничего не знаем? — настаивала я, отказываясь отступать от своей точки зрения.

— Потому что фейри не такие. Мы рождаемся со магией, но нам приходится работать, чтобы использовать ее и владеть ею лучше, чем другие. Возможно, я и родился Наследником Совета Целестиалов, но это автоматически не означает, что я сяду на место своей матери, когда она уйдет на пенсию. У меня есть младшие брат и сестра, которые тоже являются Наследниками, и мне придется доказать, что я сильнее их, чтобы занять свое место. Мне также придется бороться с любыми внешними вызовами, которые обрушатся на меня. Возможно, даже придется бороться с моей матерью за ее место в Совете, если она не освободит его добровольно. Королевская семья и семьи Целестиалов могут быть самыми могущественными во всей Солярии, но это не дает нам автоматического права править. Даже здесь, в школе, за нами наблюдают, оценивают, мы постоянно напрягаем свои магические мускулы против других учеников и следим за тем, чтобы они точно помнили, кто мы такие и на что способны.

— Это звучит утомительно, — пробормотала я.

— Так и есть. Но это также необходимо. Чтобы люди верили в своих правителей, они должны видеть, что мы можем беспрекословно удерживать нашу власть. К несчастью для тебя и твоей сестры, это также означает, что мы должны либо держать вас в узде, либо кланяться вам. Вы родились с большей магией, чем мы, не говоря уже о том факте, что вы обе были Пробуждены всеми четырьмя Стихиями. Каждый день публикуется бесчисленное множество статей в прессе, призывающих Вега вернуть трон. Мы должны сделать так, чтобы все видели, что мы сильнее вас, если мы не хотим, чтобы он был у вас.

— Значит, то, чего мы хотим, не имеет никакого значения? — спросила я. — А как насчет того факта, что все называли нашего отца Диким Королем? Неужели кто-то захотел бы, чтобы его наследницы захватили власть, если его правление было таким ужасным?

— Люди непостоянны, всегда есть на что пожаловаться, когда речь заходит о правителях, и у них есть множество причин не любить правление Совета Целестиалов, даже если это неизмеримо лучше, чем жить под властью тирана. И вы не ваш отец, многие будут задаваться вопросом, какие изменения вы двое могли бы внести в наше королевство. Плюс они верят, что если вы достаточно сильны, чтобы претендовать на трон, то он должен быть вашим, несмотря ни на что.

— Это… действительно глупо, — сказала я. — Власть не равна хорошим лидерским качествам. Принуждение людей к подчинению кажется ужасным способом выбора правителя. Можно бы в конечном итоге получить группу мстительных придурков в качестве правителей, которые пытаются утопить людей, которые встают у них на пути.

Калеб ухмыльнулся мне.

— Ну, если ты когда-нибудь займешь трон, может быть, ты сможешь попытаться изменить то, как все делается. Но я не оцениваю твои шансы, милая. Таковы фейри, и этот взгляд в твоих глазах говорит, что ты такая же, как и все мы.