Встряхнувшись, заставила себя поднять голову, собраться, снова посмотреть Тэппу в глаза.

— Микроноситель с записью разговора Идена и Чен.

Нир прищурился, на миг задумываясь.

— Они говорили обо мне, о синдроме Керчепина. О Вироне Вурк, — пояснила, облизав губы. И выдохнула:

— И теперь хочу услышать все от тебя. Все, Иоданир.

Готова к этому?

Он вздохнул, на мгновение отвел глаза, отпустив мой взгляд, устало потер лицо. Наконец, словно собравшись с мыслями, кивнул.

— Хорошо. Услышишь.

— Я давно перешагнул третий уровень. Еще в шестнадцать. Единственный человек, который об этом знает, мой отец. Без него я не смог бы обходить постоянные проверки. Лейда… Думаю, догадывается. Но свои догадки пока хранит при себе, что умно по меньшей мере. Теперь вот узнала и ты.

По позвоночнику поднимался холод, парализуя. Совладала с приступом дрожи.

Не только Лейда догадалась, Деймос тоже… «Он просто не может иначе жить и действовать. Он урод и чудовище. Требовать, чтобы он подчинялся законам страны и вообще человеческим, нельзя». Деймос понял и приготовился пустить в ход этот козырь. Что тоже ускорило развязку.

— То есть ди-чип…

— Я не настолько всесилен, — с ироничной усмешкой в уголке рта Нир покачал головой. — Это словно шум за стеной. При желании и концентрации я могу прислушаться к нему, вычленить нужное мне. При еще большем желании и концентрации — воздействовать так, словно нет никакого чипа. Взломать или уничтожить защиту, конечно, отнимет время, сожрет резерв, но вполне выполнимо. То же и с ментальной защитой, в некоторых случаях ее «стенки» для меня такие же тонкие, как у мыльного пузыря, в некоторых — монолиты, в которых приходится долго создавать щели. На Вирону у меня ушло не больше полутора минут, элементарное внушение. С Густовым я работал несколько часов.

Меня передернуло. То есть все практически беззащитны, доступны, открыты.

Это дар и проклятие одновременно. Это соблазн и сумасшествие. Это совершенство и страшная угроза.

«Знаешь, почему сильных менталистов, таких, как Нир, не осталось? Их уничтожают, Мия. Эти суки до того мощные, что просто опасны»…

— Что касается тебя… Все, что чувствовал… чувствую к тебе, не поддается контролю. Единственное, с чем не способен совладать, и это… упоительно. И я невольно с того самого первого нашего разговора давил и делился. И даже если бы хотел, не смог бы остановиться, такова изнанка силы. Но я не хотел. И ты не хотела, иначе бы синдрома не было. Ты была внутри моего сознания, Мия, и знаешь, что не причинял и не причиню тебе вреда. Никогда.

— Нир, — приблизилась к нему, всматриваясь в мрачное, напряженное лицо, внушая, — ты же понимаешь… Так нельзя. Это… неправильно. Я не сказала, но должна сказать им. Обязана. Это просто нужно прекратить…

Так сильно хотелось его коснуться. Внутри пекло и разрывало душу от осознания: это последние наши мгновения…

— И ты пришла ко мне, — констатировал он тихо, с нежностью в глазах двумя пальцами, не коснувшись кожи, убрал выбившуюся из прически прядку, мягко, мимолетно улыбнулся.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сама обо всем догадалась, когда обдумала все услышанное. Но пришла ко мне. Задумайся почему?

Покачала головой. Нет, пусть не путает меня. Не смеет переводить тему. Зажмурилась.

— Это просто нужно прекратить… Я больше не хочу этого дерьма. Деймос мертв. Все рассыпалось…

Молчание. Нир вздохнул, жестко ответил:

— Тогда тебе придется выбрать, Карамелька. Сейчас и здесь. Остаться вместе и разделить все, сохранить все в тайне или…

— Или ты убьешь меня? — застыла в неверии.

— Да. Я уйду следом, Мия. Потому что без тебя все это потеряет смысл. Снова превратится в скучную, убогую кучу мусора, на вершину которой я по иронии судьбы залез, в силах ей управлять, но зачем? Без тебя мне ничего не нужно. Без тебя нет цели, нет воли. Дело не в тайне, нет. Не в разоблачении и последствиях. Мне срать на них. Дело абсолютно в другом. Дело только в тебе, слышишь? Ты хотела лучшего. Хотела чего-то другого. Я готов дать тебе все это и даже больше. Все то, о чем мечтаешь. Все, что попросишь. Я могу… и хочу. Просто останься рядом. Я мог бы заставить, ты знаешь, но я прошу…

Какая жуткая правда. Относящаяся и ко мне. Словно погребла под собой. Придавила, заставив задыхаться, обездвижив.

Он коснулся моего запястья, мягко обхватил его горячей ладонью, и я вдруг осознала, что буквально заледенела. И остро нуждаюсь в тепле. Ощутила, что совершенно ослабла, едва держусь на ногах. И мне необходима опора. Задрожав, не удержалась, судорожно всхлипнула, из глаз выкатились слезы. Затрясла головой, пытаясь подавить их.

Решение было очевидно. Но впервые в жизни не смогла его принять. Сказать то, что должна была. Произнести: «Я выбираю не тебя»…