— Леди, пора спускаться к гостям. — протараторила, глотая слова, вошедшая служанка. — Я понимаю, что бал только через час, но вам нужно прогуляться и подышать воздухом.

Я вздохнула. Некромант до сих пор не приходил. Но он ведь не мог меня бросить, скоро придёт и поможет? Дали бы мне больше времени, я бы сама отыскала выход из сложившейся ситуации, сейчас же я даже по замку передвигаться сама не способна. Потому что точно заблужусь.

Служанка оглядела меня.

— Вам очень идёт тиара. Вы такая красивая, — удивительно, но в её голосе не было ни следа зависти. Лишь искреннее восхищение. — Не грустите. — произнесла она и окинула мимолётным взглядом комнату.

Я удивлённо подошла к зеркалу и увидела на голове тиару, которая рассеялась при первом надевании. Её ведь не было раньше, неужели её можно вызывать одной лишь мыслью? Провела по ней рукой, но лишь потрогала воздух. Странно.

В этот момент я услышала поторапливающую меня служанку. В руках она держала книгу мифов. Увидев мой взгляд поохала, сказав, что думала потеряла навсегда её.

Осенний теплый вечер. Он укрывает землю пышным одеялом мрака, однако не поглощает всё вокруг, а укутывает. В тонущем где-то вдалеке солнце есть своя особенная печаль, которая одомашнивает окружающий мир, и делает его… уютным? По тропинкам сада ходят дамы в пышных платьях и кавалеры в смокингах. Неспешная прогулка и разговоры. Что может быть лучше?

Все с интересом и нескрываемым удивлением посматривают на одиноко гуляющую меня, но нарушать мое единение с природой не спешат, обходят мимо.

Всегда мечтала оказаться на балу, и вот мечта сбылась. Порою, мечты исполняются совсем не так как мы того хотим: судьба переиначивает их, переворачивая нашу жизнь с ног на голову и поперёк.

— Светлого заката! К сожалению, я ещё не могу пропустить вас в зал. Придётся дождаться, пока туда прибудет большая часть гостей. Возможно, я смогу заинтересовать миледи прогулкой по саду? Уверен, вы найдете там много интересного. — Медовым голосом проговорил подошедший ко мне, и загородивший собой проход в зал, мужчина в сюртуке. Выглядел он парадно, не как снующие то там, то здесь слуги. Отчего я замешкалась, не зная как к нему обращаться и почему он охраняет вход. От мужчины моё смятение не ускользнуло, и он, прокашлявшись воскликнул. — Ах, простите, я не хотел вас смутить. Где мои манеры? Если вы кого-то ждёте я с радостью предоставлю вам свою компанию после.

— Нет, нет, что вы.

Я настолько резко замотала головой, что мужчина отступил на шаг. Впрочем, скоро осознав мой ответ, взял за локоток и увлёк в сад, на ходу расхваливая погоду. Когда мы присели в беседке, он принялся зачитывать свои стихи. Они были не всегда складны, но его выразительное чтение перекрывало все недостатки строф.

В бальный зал я зашла с Людовиком, который обнаружил меня за слушанием стихотворений. Чтец, мазнув по лорду равнодушным взглядом, быстро распрощался с нами и ушёл, перед этим взяв с меня слово, что подарю третий танец ему. Ничего не подозревая, я согласилась и направилась со своим «женихом», который отдал мне забытую мною в комнате карнавальную маску, в зал. Ожидаемо в нём никого поименно не объявляли. Я не удивилась, ведь балы-маскарады устраиваются, чтобы каждый мог вести себя как хочет. Даже бароны могут представиться кролями и им ничего за это не будет. Я поразилась, что назвали нас с лордом Норрейном и когда узнала, что ударение в фамилии мужчины ставится на букву «е», а не на «о», как изначально думала. После торжественного объявлении о начале праздника заиграла медленная мелодия, которая, набирая обороты, совсем скоро превратилась в довольно быструю, но не вызывающую на танец. Мы пошли приветствовать гостей. Казалось, с каждым из них проходила целая вечность, прежде, чем Людовик вдоволь наговаривался. К нам подходили всё следующие и следующие, желающие выказать свою радость и почтение или заключить с лордом контракт. Меня мужчина не оставлял ни на минуту, даже когда я просто отвернулась от него осмотреть зал меня нежно, но настойчиво вернули на место: ясно, страшиться, что я сбегу, или, в зале есть те, кто тоже желают моей смерти и нахождение рядом с ним просто вынужденная мера, хотя, я уверена, что последнее предположение лишь моя паранойя. Посмотреть в зале было на что, к примеру, на недалеко расположенное огороженное место, где находились столы с зелёным, красным покрытиями, на многих из них были изображены белые линии, а также лежали различные карты и фишки. Ещё два были полностью заставлены различным предметами: ваза с белыми и синими камнями, рулеточное колесо с ячейками, небольшие белые шары похожие на пинг-понговые. Больше рассмотреть ничего не получилось — столпившиеся там мужчины спинами загородили обзор.

Когда заиграла торжественная музыка, от громкости которой у меня немного побаливали уши, первый танец пришлось подарить Людовику. Я боялась. Нет, я умела танцевать и довольно неплохо, проблема была лишь в том, что я не знала здешних движений.

Лорд вывел меня на середину зала и поклонившись протянул руку. Затаив дыхание понадеялась, что сейчас будет вальс — это единственное, что я помнила с бальных танцев, на которые мама заставляла ходить в детстве. Каюсь, на занятиях я, чаще всего, отсиживалась в сторонке, ведь душа лежала к хип-хопу, а не каким-то старомодным движениям при которых тебе всегда оттаптывали ноги. С этой древностью даже перед костром, в лагере, не станцуешь под современную или гитарную музыку.

Став постарше, и узнав про Венские балы, я мечтала вернуться в прошлое и сетовала на то, что не занималась как следует на уроках. Мама на все мои прошения отвечала непреклонным отказом, говоря, мол, раньше ты ходила бесплатно, сейчас, в твоём возрасте таких благ нет, зато ты осознала свою неправоту и, отныне, будешь ловить всякую возможность.

Поняв, что ожидание стоящего передо мной мужчины затянулось, я вздохнув протянула руку.

Поразительно, но лишь он выпрямился, в моём сознании стал мелькать образ танцующей Лидии. Настоящей Лидии. Казалось, я видела её со стороны и сама была ею, все выполняемые движения оставались в памяти. Из-за чего станцевать с Людовиком я смогла правильно, лишь два раза наступив тому на ногу. Вряд ли это заметил кто-то посторонний, герцог умел скрывать чужие ошибки: то подхватывал, прокручивая в воздухе, то элегантно отстранялся на пару мгновений.

Танцевала я после первого танца долго и вдохновенно, даже забыв про обещанный третий. Так получалось, что я принимала приглашение каждого первого подошедшего, не зная, правильно ли поступала, в отношении этикета или же нужно устраивать какой-то отбор среди желающих, коих уже выстроилось немало.

Я оглядела зал и увидела наблюдающего за мной через весь зал Людовика. Он стоял у дальней стены, задумчиво вертя в руках бокал с налитой в него яркой красной жидкостью, я бы назвала её вызывающей. Рядом с герцогом стоял незнакомый мне, как и множество других здесь людей, или нелюдей, или кем они являются понятия не имела, мужчина. И что-то эмоционально — это было видно по жестикуляции — рассказывал своему собеседнику, который его, казалось, вообще не слушает. Поежившись отвернулась к приглашающему меня партнеру, неприятно когда тебя пристально разглядывают, да ещё так, как будто ты заморская зверушка, про которую думают: купить или нет.

Сейчас танец подразумевался с обменами партнёров, где мне и встретился тот, которому я обещала танец. На нём была совиная маска и он загадочно улыбался.

— Уже и не надеялся пригласить вас на танец. Вы настолько быстро принимали приглашения, что мне казалось, избегаете меня. Не желаете со мной танцевать? Я настолько противен?

Мужчина явно постарался пошутить, но вышло откровенно плохо. Я слышала в его словах упрёк, из-за чего чувствовала себя провинившимся ребёнком, и даже не знала, что ответить.