— Любовный напиток? — скептически поинтересовался Айвен с другого конца кухни.

— Хи–хи–хи.

— Для королевы?

Пайкел тряхнул головой и принялся искать другие ингредиенты.

— Королева! — заявил он.

— Проблема не в королеве, — напомнил ему Айвен. — Даже если твое снадобье сделает ее необыкновенно плодовитой, на этот цветок не прилетят пчелы.

— О–о–о.

— Дело в самом короле, и ты это знаешь, — продолжал Айвен. — Ты сможешь сделать напиток для короля?

— Король — крепкий орешек, — признался Пайкел.

— Именно это нам и нужно — покрепче, — сказал Айвен, скрестил руки на груди и постучал по полу каблуком.

До Пайкела дошло не сразу, но через несколько мгновений он рассмеялся:

— Хи–хи–хи.

— И как ты собираешься заставить короля Ярина выпить свое варево? С его–то упертостью насчет того, что он ест и пьет, как–никак король и все такое прочее.

— О–о–о, — согласился Пайкел, затем ослепительно улыбнулся и воскликнул:

— Мой братец!

— Только не я! Ни за что! — воскликнул Айвен, вытянув перед собой руку, словно желая удержать Пайкела от этой абсурдной мысли.

— Король, — объявил Пайкел, выпятил грудь и постучал по ней кулаком, чтобы изобразить плодовитость. Затем лукаво добавил: «Дубинка».

— Королю требуется дубинка, а? — фыркнул Айвен. — Может, и так, но не в этом затруднение. Более того, чтобы уговорить его это выпить, придется объяснить, зачем это, а значит, ты или я должны будем намекнуть королю, что он бессилен или бесплоден, так, что ли? Любой, кто хотя бы заикнется об этом королю Ярину, в тот же день отправится на гильотину.

У Пайкела вытянулось лицо, он понурился, а Айвен тяжело вздохнул и подошел к брату, чтобы потрепать его по плечу.

— Ты просто продолжай над этим работать. Ты правильно угадал, и, может быть, мы сумеем найти способ помочь.

Подавленный Пайкел поднял голову и кивнул.

— У тебя доброе сердце, брат — братец! — Айвен с силой хлопнул Пайкела по спине.

— Мой братец! — просиял Пайкел и вернулся к работе.

Айвен больше ничего не сказал и направился к столу, чтобы закончить свой обед. Затем собрал оружие и пошел к двери.

— Только не вздумай составлять свои снадобья, когда захочется спать и в голове появится туман, — предупредил он. — В последний раз ты чуть не взорвал весь квартал!

— Хи–хи–хи, — сказал Пайкел, насыпал очередную щепотку зеленой травы в варево и помахал рукой, чтобы направить в нос как можно больше дыма.

Айвен лишь покачал головой и улыбнулся, затем отправился на службу — патрулировать восточную стену города.

Четыре повозки, — сообщил Комтодди Безубе и прочим. Банда спригганов меньше суток назад покинула Плавильный Двор; а сейчас они со своими «особенными дарами» для короля Ярина направлялись в Хелгабал. — Восемь стражников, все верхом.

— Вкусно! — Брекербак оскалил в ухмылке обломки зубов, и спригганы захихикали. — Надеваем доспехи! — добавил он, очевидно, решив, что приобрел влияние на остальных.

— Нет, шпокойно, — приказал Безуба Языкастый.

— Восемь воинов! — возразил Брекербак. — Жалкая кучка!

— И восемь возчиков, — добавил Комтодди. — Это торговцы–путешественники, а в здешних краях они всегда при оружии.

— Мы готовы к бою, — не унимался Брекербак.

— Ага, а я готов увидеть, чем они нам ответят, — заявил Безуба.

— Мы оставили дома наше лучшее снаряжение, — возразил Комтодди. Как и во время первого посещения Хелгабала, шайка не взяла с собой магические доспехи и оружие, которое после превращения увеличивалось в размерах вместе с ними. Такое оружие легко могло быть замечено придворными магами, и разгадать его свойства хватило бы ума даже начинающему чародею.

— Прошто люди, — сказал Безуба. — А мы ш вами прошто дворфы, а? — Он ухмыльнулся своему лучшему другу, показав обломки клыков.

Комтодди не смог устоять перед искушением.

— Ладно, дворфы, но до тех пор, пока нам не понадобится скинуть шкуры дворфов.

— Я тебе это говорил, когда мы уходили иж Плавильного Двора.

Безуба знаком велел Комтодди идти первым.

— Громко свистят, — заметил командир стражников Баллейхо, подъехав верхом к первой повозке.