В одном из рабочих кабинетов кремля, куда гостя проводили служки, помимо князя Московского присутствовал его старший сын — Мстислав. Но Балховский тому не удивился. В последний год это стало скорее нормой, чем неожиданностью. Сын однажды сменит отца на княжестве, а потому должен учиться вести дела.

— С чем пожаловал, Ростислав? — доброжелательно поинтересовался у Балховского старший Рюрикович — Олег. — По нужде какой, али по делу?

— Сложный вопрос, княже, — показательно пригорюнился посетитель. — По делу, скорее. Просить хочу справедливости!

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Великий князь. Сын же его лишь хитро улыбнулся. Он, скорее всего, был уже в курсе того, о чём их собираются просить. А значит и отцу успел рассказать.

— Бастарда моего убили, Государь, — совсем повесил голову Балховский. — А убийц не нашли. И, судя по всему, искать не будут.

Великий князь бросил быстрый взгляд на сына, и последний, с довольным видом кивнув, обратился к просителю:

— Слышали мы про ту историю, Ростислав Юрьевич. Бастарда твоего жаль. Тебе же — наше сочувствие. Но объясни, чего именно ты хочешь?

— Справедливости хочу, Мстислав Олегович, — Балховский наконец-то перестал притворяться, поднял голову и распрямил плечи. — Убийц найти и покарать.

— Справедливости? — вроде бы спокойно переспросил Великий князь. Но после этого вопроса Ростислав Юрьевич снова опустил голову и сгорбился. Только на этот раз не напоказ, а под гнётом той Силы, которую словно пса, спустил с поводка Государь. И даже Мстислав, который так же уже являлся Владыкой, непроизвольно отшатнулся от отца. — По справедливости отпрыска твоего надо было давно удавить. Ещё десять лет назад, когда он первую мещанку снасильничал.

— Та мещанка, Государь, столько злата от меня получила, что сама боярыней стать могла, — вскинулся князь Балховский. — А Ростислав, хоть и непутёвый, но сын мой. Был.

— Непутёвый, — отчего-то хмыкнул Олег. Но потом снова построжел лицом и велел: — Говори, чего конкретно хочешь. Без расшаркиваний!

— Полномочий хочу моим людям, для расследования в княжестве Ульчинском. И право задавать вопросы темнику семнадцатого Великокняжеского.

— И всё? — даже как-то удивился Великий князь.

— И разрешение взять за подбрюшье бояр Дёминых. Судя по всему, к ним следы ведут.

— Дёминых? — усмехнулся младший Рюрикович. — А потянешь, дядя Ростислав?

— То всего лишь бояре, пусть и в силе прибывают, — отмахнулся Балховский.

— Хорошо, — после минутного раздумья, произнёс Государь. — Бумагу с полномочиями на твоего человека писарь выпишет. Я велю. Скажешь ему, на кого именно. Но! Полномочия только для действий в легионе. С Дёмиными же разбирайся сам. А вот разрешения на вседозволенность в чужом княжестве я тебе не дам. Действуй на свой страх и риск.

— Как же так, Государь? — удивился Ростислав Юрьевич. — Этак ведь и до войны дойти может…

— Дойдет, так повоюешь, — пожал плечами Великий князь. — Но запомни: Саблеславу Ульчинскую трогать не смей! Я её своему младшенькому в жёны взять хочу. Понял меня?

— Да, Государь, — слегка растерянно ответил проситель.

— Тогда ступай.

Князь Балховский поклонился и вышел. Коридоры кремля сменялись на его пути, но он этого даже не замечал. В голове билась мысль о том, что бастард сумел нагадить отцу даже с того света. Ведь по сути, Государь ему сейчас велел развязать войну с Ульчинским княжеством. Чтобы Ростислав Юрьевич его ослабил, а затем придёт самый младший Рюрикович и спасёт местную княгиню. В итоге Великокняжеский род станет ещё сильнее. И, как всегда, за чужой счёт!

И ведь не откажешься теперь — сам попросил.

Хорошо хоть Государь Дёминых трогать не запретил. Есть теперь на ком злобу сорвать…

У нас в селе поставили светофор…

Всю ночь танцевали, думали дискотека…

Шутка из интернета

В гимназии в кои-то веки всё было тихо и спокойно. Не то чтобы обычно творилась какая-то непонятная хрень… Хотя и такое бывало. Просто именно сегодня на уроках я не так «плавал», как обычно. И даже на истории правильно ответил на вопрос гадкого преподавателя, чем был очень доволен. Нет, правда доволен. Оказывается, быть худшим плохо для собственной самооценки. Даже несмотря на то, что я, в общем-то, достаточно ровно отношусь к нынешней учёбе.

Гадкий преподаватель всё равно поставил мне «удовлетворительно». То есть — тройку. Но это он именно что из вредности. И не в нём дело вовсе, а в том, что я знал тему и смог ответить.

Короче, как я уже сказал выше — я был доволен собой. И до самого обеда в общей столовой пребывал в хорошем настроении.

За столом на обеде мы собрались уже привычной компанией. Я, Васька, Киска и Витя.

Витослав сразу же, не успели мы рассесться, поднял тему предстоящего приёма.

— Ну что, все готовы? — жизнерадостно спросил он.