Продираясь сквозь окружающий кисель, он подвёл руки к лицу и начал открывать пальцами веки. Неприятная синеватая жижа сразу же обволокла собой глазные яблоки. Всмотревшись вперёд, Филин понял, что находится в стеклянной капсуле. Модератор не соврал, ему действительно создали новое тело.

Внизу отстегнулся клапан. Сквозь узкую решётку начала просачиваться жидкость. Капсула опустошилась. Рот и нос Филина были плотно заткнуты трубками с кислородом, поэтому сделать вдох он не мог.

Крепкие санитары вытащили его наружу и принялись сушить компрессором и вытирать полотенцами. Вокруг была обширная лаборатория с десятками мониторов и переплетённых трубок. После пробуждения к Филину подошёл мужчина в халате, вытащил трубки из его дыхательных путей и сказал:

— Добро пожаловать на Марс.

Филин весь дрожал. В его текущем положении он не мог выговорить и слова. Язык будто прилип к челюсти.

— Не переживайте, — продолжил мужчина, — скоро всё станет нормально. Тело пока адаптируется к подвижности.

Следующие несколько часов Филин провёл в отдельно выделенной комнате, покрытой яркими обоями с поросятами. Врачи сказали, что такой антураж лучше бодрит. С этим можно поспорить, но одном можно сказать наверняка, Филину точно здесь не нравилось. Может в этом и была задумка, может так оно и должно бодрить.

Современная земная одежда была очень непривычной для тела. Хотя, вероятнее всего, Филину даже не с чем сравнивать. Жизнью Гарольда он не жил, а в виртуальном мире его тактильность была несколько проще и менее насыщена.

В этот момент он задумался, является ли он после перерождения всё ещё Филином, или это опять новая несформированная личность, которой просто подсунули чужие воспоминания.

Касаясь к кровати, обоям, столу, Филин пытался прочувствовать новое восприятие. Оно было совсем другим. Реакция даже на привычные вещи, такие как дыхание, тоже отличалась. Может быть Филин умер, а это лишь его воссозданный фантом из плоти и крови. Может быть его настоящая личность была там, в мире уровней и виртуальной экосистемы.

Дверь открылась, в комнату зашёл человек очень похожий на принца Каллергема.

— Ты… — проранил Филин.

— Да, ты всё правильно понял, — кивнул человек, — я Каллергем. Меня воссоздали на прошлой неделе.

— Это всё полная дичь. Я никак не могу привыкнуть. После всего пережитого…

— Это нормально. Ротшильд тогда меня разорвал пополам. В последние мгновения, я думал, что сошёл с ума. К сожалению, это не так.

Филин опустил голову и вздохнул. Комнатная прохлада неприятно покалывала девственную кожу.

— Что с нами будет дальше? — спросил он.

— Завтра утром в себя придёт Ротшильд. Вечером мы устроим пресс-конференцию, для Общества Земных Технологий. ОЗТ прислали делегацию из сотни учёных, чтобы подвести итоги двухлетнего эксперимента.

— То есть, вся наша жизнь в том мире, здесь заняла всего два года?

— Да, так и есть. Отдыхай, завтра нас ждут большие дела.

Каллергем уже собрался выходить, но на пороге добавил:

— И это, не держи зла на Ротшильда. Всё это просто игра.

Филин ничего не ответил. Он лёг осторожно на кровать и молча закрыл глаза, пытаясь уснуть. В голове роились бесконечные воспоминания Гарольда вперемешку с его собственными. В этот момент, когда мягкий хлопок обволакивал его нежную кожу, когда прохладный воздух проникал в ноздри, он чувствовал, будто весь прежний опыт это лишь схематичный набор картинок сменяющий друг друга. Либо даже просто набор коротеньких глав, воссозданных в примитивном текстовом редакторе. В любом из этих случаев ощущалась общая фальш прошлой реальности, что только сильнее заставляло опасаться этой, текущей.

Утром, завязывая галстук у зеркала, Филин думал о том, что будет происходить на прессконференции. Что будут спрашивать, что он будет отвечать?

— Ох, кажется, я вижу страх в твоих глаза, — сказал рядом стоящий Каллергем.

— Это не страх. Я просто немного расстерян. Ты сам сказал, что это нормально.

— Да уже всё должно было пройти. Обычно после сна оно попускает.

— Я плохо выспался.

Каллергем похлопал его по плечу.