Её левиафановый меч проколол грудь Ротшильда и задел сердце. Началось внутреннее кровотечение. Он присел на одно колено, в глазах потемнело. Это ещё больше раззадорило его гнев.

Он сунул кулак в живот Адгары и одним движением вырвал кишки вместе с лёгкими, отбросив их в сторону.

Клавдия, жена РокСтара, попыталась атаковать Ротшильда сбоку, пока он ослаб. Это была всего лишь иллюзия. Он не ослаб. Один ловкий удар ногой с разворота разнёс Клавдии череп.

— Нет, мама! Мы отомстим за тебя! — выкрикнули её двенадцать сыновей.

Ни у кого из них не было левиафанового меча. Это их и погубило. Ротшильд рвал их зубами, когтями, избивал ногами. Оторванные части тел взмывали в воздух, орошая всё бурыми брызгами.

Занимаясь жестокими убийствами, Ротшильд не заметил подступающего РокСтара. Тот сунул свой меч ему в лицо и выколол глаз.

— А-а-а, блять! — согнулся Ротшильд, выхватив меч их рук РокСтара.

— Ты убил мою семью, уёбок!

— Тебя я тоже убью!

Ротшильд схватил его за плечи и вцепился зубами в лицо. Мощные челюсти сомкнулись, раскрошив лобную кость и смешав её со смятым оторванным носом. Озлобленный Ротшильд попытался проглотить откушенное лицо, но оно вышло у него через разрезанное горло и повисло на воротнике, спровоцировав обильный кашель.

Большая каменная рука взялась за голову Ротшильда. Уэл поднял злодея над головой и со всей силы бросил оземь. К тому времени, Филин успел подставить внизу несколько левиафановых мечей. Тело Ротшильда с хрустом насадилось на эти колья, пройдя по ним на всю их длину. Красная дымка вспыхнула над его грудью.

Его глаза налились кровью. Теперь он ослаб по-настоящему. Внутренности были изрезаны, сердце останавливалось.

— Почему ты это делал, Люцис?! — подбежал к нему Гиллин. — Я считал, что ты хороший парень! Нам было весело вместе!

— Ты ошибся… — еле выдавил Ротшильд.

— Ты — ёбаная мразь, я верил тебе!

— Не дай мне умереть и я всё тебе объясню. Больше, чем знает твой отец.

Филин замахнулся мечом и срубил голову Ротшильду. Враг был повержен окончательно.

— Всё. Разговоры окончены, — сказал он.

Это была победа. Но радости никакой не было. Все люди в обеих оставшихся городах были убиты. Казалось, во всём мире остались только Филин, его сын и каменный воин Уэл. Конечно, это было не так. В пустошах всё ещё блуждают животные, потерянные странники и голодные мародёры. Но это нисколько не утешало выживших.

Тем же вечером, они похоронили всех погибших друзей. Остальных пока оставили лежать так, не было времени заниматься тысячами тел. Даже Ротшильд остался валяться среди улицу с отрубленной головой.

Переночевать ребята решили в наиболее уцелевшем доме. Хрустящий древесиной камин освещал ночной зал. Филин, Гиллин и Уэл сидели в креслах и отрешённо смотрели в огонь. После похорон они не сказали друг другу ни слова. Несколько часов молчания наедине с собственными ужасающими мыслями.

— Почему всё это случилось? — внезапно спросил Гиллин, нарушив тишину.

— Я… знаешь… ох, у меня нет слов, — Филин был всё ещё растерян. — Кажется, во всё этом нет никакого смысла. Мне кажется, вся моя жизнь была бесполезной. Пошло всё на хуй!

Он резко встал с кресла и ушёл прочь из дома.

— Пап, ты куда?

— Забей, — сказал Уэл. — Мы все много дерьма натерпелись. Дай ему прийти в себя.

— Нет, я его так не оставлю

Гиллин тоже встал и пошёл следом. Выйдя из дома, он осмотрелся вокруг и нигде не увидел отца.

— Пап?

Тот не ответил. Его всё ещё не было видно. Гиллин начал идти по улице, заглядывая за каждый угол и продолжая окликать отца. В какой-то момент он оказался на площади, недалеко от главных ворот Рубикона.

Среди бесчисленных трупов горожан всё ещё ярко выделялся Ротшильд, продолжавший валяться без головы, насаженный на три клинка. Гиллин несколько секунд настороженно на него посмотрел, а потом его любопытство взяло верх и он решил подойти.

Лицо покойника безэмоционально смотрело в звёздное небо. Его засохший уцелевший глаз уже покрылся пыльной плёнкой. Гиллин нагнулся над головой, чтобы всмотреться в этот странный взгляд. Он коснулся пальцами лба и перед ним открылся интерфейс: