— Нет, — отрицательно покачала головой, — разговаривать нужно было раньше, Данияр, когда я тебя просила, а не сейчас. Уже поздно для бесед. Ты все сделал, как хотел.

Развернулась и дернула руку, но Данияр не отпустил. Я не нервничала. Нет. Просто внутри все сжималось от того, что он находился рядом. Такой же наглый, упертый и красивый.

— Да, потому что так нужно было, Лика. — Аристов прищурился, и легкая улыбка, которая до этого играла на его лице, пропала без следа. — Ты должна меня выслушать.

— Я тебе ничего не должна, Данияр. — Усмехнулась, еще раз пытаясь вырвать руку из его крепкой хватки. — Когда я пыталась до тебя достучаться ты не слушал, а сейчас хочешь, чтобы я мило улыбнулась и развесила уши.

— Я был бы не против милой улыбки. Она тебе идет. Жаль, что мне ты так никогда не улыбалась. — Протягивает хмуро и не спешит отпускать.

— Перестань, Данияр, отпусти меня. Скоро уже звонок. Если тебе наплевать на учебу, то мне нет. Я не хочу опаздывать. — Капля дождя на этот раз ударила по другой щеке, приводя меня в чувство. — Отпусти, пожалуйста. — Повторила уже менее эмоционально и отвела глаза в сторону, ведь Аристов даже не моргнул и продолжал дыру во мне плавить своими зелеными омутами.

— Сначала, скажи мне, почему ты себя так ведешь? — Произнес вполне миролюбиво, а я часто задышала, вспоминая их бой и то, как меня потом трясло от эмоций. — Я всячески пытаюсь добиться твоего расположения, а ты… — Он усмехается и дергает меня за руку, заставляя смотреть на него. — Что не так?

— Что не так?! — От того, как во мне в этот момент поднимается волна возмущения, начинаю дрожать. — Все не так. — Смотрю на него и пытаюсь понять, о чем он вообще думает и чего хочет. — Я тебя не знаю. Сначала ты всячески меня унижаешь, причем ни за что. За то, что я дружу с Максом? Ох, простите, ведь по чьей-то милости у меня даже варианта не было с кем-то подружиться! — Выкрикиваю ему в лицо, теряя самообладание и выпуская наружу то, что утихомиривала долгое время. — Потом вдруг, — кривлюсь, ощущая жар от злости, которая просто сносит все рамки, удерживающие меня, — ты осознаешь, что был не прав, просишь прощения и называешь меня своей девушкой. Мало того, ты влазишь в доверие в моему брату, не думая, что в какой-то миг он станет тебе не нужен и будет страдать от этого. Олежка ведь ребенок, Данияр. Зачем все это? Я не понимаю.

— К тому, что ты мне нравишься, и я хочу тебя защитить. — Процедил сквозь зубы, притягивая меня к себе и продолжая что-то передавать взглядом.

— Ты уверен, что это так? Потому что я не знаю, какой ты. Не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты сын строительного магната, занимаешься боксом, агрессируешь по любому поводу, у тебя умерла сестра. Ох, да, ты еще гоняешь на спорткаре, как профи, постоянно умничаешь и остришь. — Протараторила и не прерывала с ним зрительного контакта, часто дыша и слыша убийственный пульс. — Ты хочешь знать обо мне все, но в то же время сам закрыт. Книга на замке, так не бывает. Чтобы человек тебе доверился, нужно дать ему ниточку, за которую можно потянуть. Я не знаю ничего о твоей семье, тебе и твоем внутреннем мире. Я могу лишь строить догадки, но боюсь, тебе они не понравятся. — Глубоко вдохнула, чтобы продолжить. — Если считаешь меня своей девушкой, то позволь узнать о тебе. Что тебе нравится. Что ты чувствуешь. О чем мечтаешь. Что вот здесь? — Ткнула ему в грудную клетку, на что получила лишь тяжелый взгляд. — Ты всегда разный, только одно неизменно. Твоя злость. Я не знаю, что ожидать. Да, ты за последние дни показал себя с лучшей стороны, а потом… Потом этот бой…

Я замолчала, смотря на Данияра, который сжал челюсти и прищурился, после чего поволок меня к машине без слов, пугая своим напором.

— Что ты делаешь?! Нам нужно на занятия… — Запыхавшись пролепетала я, когда он открыл дверку с пассажирской стороны и прижал меня к спорткару.

— Ты же хочешь узнать больше?

— Да, но…

— Никаких "но" не может быть, Цветкова. Садись в тачку. — Проскрипел зубами и посмотрел на мои губы. — Если хочешь понять меня, тогда садись в гребаную тачку! — Аристов ударил по крыше спорткара, а я нервно сглотнула.

— Хорошо. Все. Я сажусь. Только успокойся. — На ватных ногах шагнула к дверке и медленно опустилась на сиденье, снимая рюкзак и прижимая его к себе.

Данияр обошел автомобиль и сел за руль, сразу заводя мотор. У меня за это время успела промелькнуть мысль о том, что можно быстро убежать, но…

— Ремень пристегни. — Аристов резко надавил на газ, а я качнулась от неожиданности, не понимая, куда мы едем, и спрашивать было бесполезно, чувствовала, что ответа не получу.

Ангелика

Нервозность и напряжение Аристова передавались мне по невидимым нитям, и вскоре я уже постукивала ногой в ожидании места прибытия. В голове пронесся тысяча сто один вариант возможной точки города, в которую мог привезти меня Данияр, но я ошибалась.

Спорткар выехал за пределы населенного пункта, и я уже не на шутку испугалась, потому что Аристов не произнес ни слова за время поездки и сжимал руль с такой силой, что я слышала хруст оплетки. Через десять минут мы съехали с дороги и завиляли между деревьями, но все еще по асфальту.

Когда я уже готова была забить тревогу, перед нами появилось ограждение, за которым находилось высокое здание, похожее на пансионат.

— Рюкзак и вещи из карманов оставь в машине, потому что их все равно не пропустят. — Хмуро произнес Аристова, а я посмотрела на него в немом вопросе. — Это психиатрическая клиника. Нам нужно будет пройти пост охраны и проверку.

— Но…

— Молчи, Цветкова, пока молчи. — Данияр достал из кармана телефон и кинул его на панель.

Последовала его примеру и старалась дышать ровно. Лучше вообще не думать в этот момент, ведь мысли в голову лезли совсем не утешительные. Освободив все карманы, мы выбрались из споркара. Мои ладошки увлажнились, не смотря на прохладу за пределами автомобиля, но Данияр был сосредоточен, только нервное сжимание челюсти и кулаков выдавали настоящее состояние.