Было свежо после вчерашнего дождя, пахло землёй и зеленью, чего я никогда не замечал у себя дома. Точнее, я просто никогда не обращал внимания, чем пахнет этот мир. В памяти стоял другой аромат: лёгкий, почти невесомый, окутывающий свежестью утренней росы, и похожий на акварельный рисунок, начертанный кистью влюблённого художника.

– Привет, – раздаётся за спиной, вырывая меня из потаённых мыслей. – Смотрю, ты весь вечер один. Я тоже она. Мы могли бы составить друг другу компанию. Так как?

Оборачиваюсь, и взглядом, даже не знатока, а эксперта, окидываю стройную фигурку. Молодая, не больше двадцати пяти, ухоженная, словно куколка; на руке блестит широкое обручальное кольцо (даже не сняла!), и с безумно тоскливым взглядом, потому что слишком рано продалась в дорогой брак, чтобы иметь красивую, роскошную жизнь. Уже пресытившаяся всем этим настолько, что по ночам хочется выть от одиночества, пока «любимый» супруг круглые сутки трудится, чтобы обеспечить ей эту самую жизнь. Невольно опускаю взгляд на дорогую обувь.

– Извини, но не сегодня, – отвечаю.

– Что? Туфли не понравились? – усмехается брюнетка, заметив мой взгляд.

– Ага. Цвет не тот, – возвращаю усмешку и ухожу прочь.

Каждое утро начинается со звонка прелестной Дашеньке, которая неизменно приветливым голосом сообщает, что «София Егоровна ещё не вернулась». Не знаю, кого мне хочется придушить больше: Дашеньку или Софию Егоровну. Но Дашенька ни в чём не виновата, а вот с Софией Егоровной у меня будет отдельный, очень долгий разговор, так как даже моё безграничное терпение начинает подходить к концу. И вот когда я уже был готов забронировать билеты до Екатеринбурга, из динамиков донеслось: «Здравствуйте. Да, София Егоровна вернулась».

Хватаю телефон, отключаю громкую связь и спрашиваю:

– Она сегодня будет у себя?

– Пока никаких других распоряжений не было, – слышу ответ.

– Неужели бог услышал мои молитвы? – произношу вслух, когда отключаю вызов. Я, в отличие от Софии Егоровны, могу подвинуть свой график, чтобы лично рассмотреть, какого цвета у неё глаза.

– Что значит, не принимает? – рычу на секретаршу, или кем она является.

– Она просила сегодня её не беспокоить, – пищит Дашенька.

– А когда она освободится?

– Я не знаю.

– Чудно. Я буду ждать здесь, пока ваша София, – чертыхаюсь про себя, – Егоровна не освободится.

– Но у нас не положено, – пытается возражать эта пискля.

– Кем не положено?

– Софией Егоровной!

Выгибаю бровь, красноречиво буравя взглядом преданную помощницу.

– Вы можете обратиться к другому юристу, – не сдаётся Дашенька.

– Мне не нужен другой! Мне. Нужна. София, – чтоб ей икалось, – Егоровна!

Дашенька вбирает голову в свои маленькие плечики.

Усаживаюсь на диван и не свожу взгляда с Дарьи. Та елозит на рабочем кресле, кусает губы, но идти в логово своей начальницы не желает. Похвально, Дашенька!

В итоге не выдерживает и мышкой юркает в заветную дверь. Жду недолго. Дверь снова распахивается, и до меня доносится таким знакомым голосом:

– Да, твою же Дашу!

«Да-да, я с тобой полностью согласен, милая!»

И, не дожидаясь официального приглашения, захожу в кабинет.

Моя командирша собирает под столом разлетевшиеся от сквозняка бумажки. Поднимаю одну с пола и замираю в ожидании, когда София вынырнет из-под стола. То, что это она, не вызывает сомнения.

Наконец, появляется та, которая заставила меня серьёзно понервничать. Фото в паспорте – жалкая копия оригинала. София, раскрасневшаяся, сдувает непослушный локон и устремляет взгляд на меня. Это прямое попадание. Контрольный выстрел уже не нужен. Я убит.

София удивлённо распахивает глаза и на секунду замирает.

«Узнала?»

Миг! И она смотрит на меня, словно видит впервые.

– Вот ещё одна. Вы не все собрали, – протягиваю ей листочек, подходя ближе, и называю своё имя.

– Благодарю. – София берёт листочек и жестом предлагает мне сесть. – Моё имя вам известно.

«Конечно, известно! Я его в твоём паспорте прочёл. И не только имя, между прочим».

Посетительское кресло стоит немного дальше, чем мне хотелось бы. Я слишком долго ждал, чтобы сидеть так далеко. Сдвигаю его вперёд, ловя ещё один удивлённый взгляд.

– Много слышал о вас, и мне сказали, что вы любите необычные задачи, – произношу, не отпуская ни на секунду её взгляд. Глаза у неё чудные: цвета тёмной карамели с язычками пламени, в которых легко можно сгореть. – Мне нужно найти женщину, – продолжаю гнуть свою легенду. – Знаю, звучит тривиально…