А в доме Мартыновых все было, как и прежде. Даже близнецы со своими шутками и подколами никуда не исчезли. Не сказать, что Илью как-то напрягало подтрунивание друзей, но некоторые фразы парней заставляли Горнякова с нотками беспокойства поглядывать на любимую.

Илья молчал, пусть и в душе поселилось отчаянное желание столкнуть двух клоунов лбами, чтобы слегка прочистить их мозги. Но Горняков не торопился пускать в ход кулаки, ведь Наум и Назар не хотели как-то оскорбить сестру.

А к вечеру терпение Ильи все же иссякло, потому что два балбеса, дождавшись, когда родители отправятся в комнату к младшей дочери, чтобы уложить малышку спать, негромким шепотом позволили себе пару шуток.

— Сестра, ты уж как-то постарайся угодить Илюхе, чтобы не как в прошлый раз, — подмигнул один из братьев, а второй прыснул от смеха.

— Илюш, не обращай внимания на идиотов, — предостерегла Каро, прищурившись и глядя на веселящихся близнецов.

— Угу, — хмуро кивнул Илья, — устала? Давай провожу в спальню.

— Я сама найду дорогу, — подмигнула Каролина.

Девушке и самой захотелось, чтобы ее любимый мужчина слегка проучил двух шалопаев, которые осмелели настолько, что позволили себе похабные шуточки в ее адрес.

— Долго не задерживайся, Илюша, — улыбнулась Каро, аккуратно поднялась из кресла и, не глядя на Наума и Назара, чинно прошествовала в свою комнату.

А за спиной послышались звуки потасовки и приглушенные «Мы так больше не будем!».

Каролина не сомневалась, что два балбеса выучат урок от Ильи. Да и за судьбу братьев девушка не переживала, поскольку знала, Горняков не станет калечить ее родню.

Оказавшись в спальне, Мартынова вздохнула. На душе было легко, ведь ее любимый рядом с ней. А вот в мыслях царил хаос. Не виделись столько времени, соскучились друг за другом, а у нее — живот, и сама она неповоротливая. Да только все тело млеет от близости Ильи, от воспоминаний об их близости, от обжигающего тепла, в котором Каролина купалась всякий раз, стоило Ильи посмотреть на нее.

И пусть Илья и говорил, что не было у него никого за время разлуки, а сомнения у Каро были. Нет, она верила словам любимого, но боялась, что увидев ее изменившееся тело, Илья испытает не просто неприязнь, а отвращение. Ведь разве она может вызвать интерес своими формами у такого шикарного, мускулистого, умопомрачительно красивого мужчины, как Илья Горняков?

И от этих мыслей невольно на глаза навернулись слезы. Захотелось спрятаться от всего мира под одеялом, никого не видеть и не слышать.

Однако за спиной раздался тихий щелчок, дверь распахнулась, а потом и почти бесшумно закрылась. И в следующий миг теплые, твердые, уверенные и надежные руки легли на напряженные девичьи плечи, а виска коснулись нежные губы.

— Мне нужно в ванную, — прошептала Каро, а спина напряжена так, что Илья сцепил зубы, пытаясь подавить волну негодования.

Вот же засранцы! Огорчили его девчонку.

Так и тянуло вернуться к пацанам и еще разок переговорить с ними, на этот раз серьезно.

— Я помогу, — предложил Горняков.

— Я сама! — осторожно возразила Каро и, вздохнув, выпуталась из надежных объятий.

Дверь в ванную комнату не успела закрыться. Каро считала, что сумела не показать своей слабости. А нет. Илья заметил скатившуюся слезинку по нежной щеке и рванул следом.

— Что? Болит? Что стряслось?! — потребовал Илья ответа на свои вопросы, осторожно, но твердо и решительно повернув голову Каролины к себе.

Девушка затрясла головой, старательно отводила взгляд. Но Илья терпеливо ждал пояснений.

— Это все неважно, пустяки, — пробормотала Каро.

— Если ты плачешь, то это не пустяки, — возразил мужчина.

Каро прикрыла ладонями лицо, вздохнула, собрала всю волю и выпалила:

— Я не такая, как раньше… Как тогда… У меня… Я огромна просто…

А Илья замер, вслушиваясь в сбивчивые слова. А самого — прошибло потом. Он-то думал, что действительно что-то серьезное стряслось. Что Каро вдруг изменила свое мнение, передумала выходить за него. Ну мало ли, что за мысли в голове у его взбалмошной и дерзкой девчонки!

А тут….

— Ты невероятно красивая! — хрипло проговорил Илья, склонившись над Каро так, что той пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть в глаза любимого.

В голове Ильи звенело напряжение. Впрочем, полыхающие огнем тиски сдавили все его тело. Но главное — тревожные мысли роились в голове. Ведь столько месяцев они упустили, когда могли бы быть вместе. Его чертова гордость, упрямство, вспыльчивость….

А теперь в глазах единственной девушки, которая значила для Ильи больше, чем сама жизнь, стояли слезы, плескалась неуверенность, мелькали сомнения.