— Горум сын Горна, старейшина рода Дорулас. Ныне изгнан, пришёл по праву пятнадцати лет.

Стражник кивнул и перевёл взгляд на меня.

— Мираж. Король Кастеллума.

Гном чуть задумался, но и мне кивнул, позволяя пройти, после чего воины молча вернулись на свои места.

Пройдя, сквозь не широко открытые ворота, мы оказались в удивительно узком, для таких массивных ворот, проходе. Пройдя метров на пятьдесят глубже, в гору, я понял причину подобного строения. За этим узким проходом располагалась достаточно широкая пещера, бока её были выдолблены под жилые помещения и использовались как казармы, над проходом в пещеру, из которой мы только что вышли, располагалась решётка. Благодаря подобному строению, при угрозе снаружи, быстро подоспеет помощь. Если враг прорвётся через ворота, то не сможет взять в узком коридоре защитников числом, а если и оттуда их сместит, то те отойдут в зал, решётка упадёт и гномы, вставшие полудугой, нашпигуют сквозь отверстия нападавших болтами. К тому же, я более чем уверен, что в проходе припасены сюрпризы, количеством куда больше одного, двух, или даже десятка.

Здесь, под землёй, по нашему молчаливому решению, роль проводника и ответственного за переговоры взял на себя Горум. Он здесь вырос, всё знал, хорошо ориентировался. Изменения, что произошли здесь за время его отсутствия врятли велики, слишком уж гномы традиционны и не любят менять уклад своей жизни.

— Слушай, а почему мы сразу не отправились телепортом к месту назначения?

— В гномьем королевстве не работают привычные телепорты. Одна из мер безопасности. Вдаваться в подробности не стану, как не крути это не моя тайна, но если просто — рунический щит. Телепорты как явление здесь есть, но они исключительно правительственные и стационарные.

— Понял, спасибо за ответ, надо будет подумать о необходимости подобной меры защиты в Межгорье.

Мы плутали по пещерам, переходили по шатким мостам, что были перекинуты через расколы земной коры. На одном из таких мостов я задержался, чтобы посмотреть вниз и в клубах тумана увидел отблески красного света. Заинтересовавшись в причине подобного явления, обратился к Горуму.

— Слушай, я правильно понимаю, что спустя десятки километров хитросплетений тоннелей, мы окажемся там, откуда пробивается свет?

Гном проследил за моим взглядом, т неожиданно для меня заржал. Именно заржал, так как раскатистые звуки, что выдавала могучая глотка, смехом назвать было крайне сложно.

— Мы? Окажемся там? Да не дай великий Горн! Тот свет, что ты видишь, посещают только величайшие из преступников.

— Там тюрьма?

— Да нет, на кой нам в тюрьме величайшие из преступников? Лава там.

— Лава? А тепло то где?

— Высота съедает. Это лишь кажется, что она относительно близко — туман создаёт эффект линзы. На самом деле до неё несколько километров и жар, что проходит километры скалистой, холодной породы остывает. Ты его чувствуешь, но ощущаешь просто комфортное тепло. Вспомни обычную атмосферу пещер — влага, прохлада, лишайники. Здесь этого нет именно из-за этого и подобного ему расколов.

Проанализировав все доводы гнома, вынужден был с ним согласится, лишь задал последний вопрос, что пришёл мне на ум.

— А вы не боитесь, что лава поднимется? Ну в процессе, схожем с извержением вулкана?

— Неа. Понимаешь, извержения вулкана происходят из-за избыточного давления. Условно — плавится камень, он меняет свои свойства, становится из твёрдого — жидкостью. В этом же процессе образуется много газов. Учитывая, что всё происходит в ограниченном пространстве, из которого лишь один выход — происходит направленный взрыв. Здесь же нет замкнутого пространства, а соответственно не происходит столь резкого подъёма. Бывает, что происходят активные подземные процессы, тогда лава поднимается, а с ней и общая температура, но из-за объёма открытых мест, это не значительно сказывается на нас, разве что в самые сильные подъёмы лавы, поднимается туман на столько, что заполняет пещеры. Но всё это проходит достаточно быстро.

— Ничего себе! Да это прямо научная лекция!

Гном посмотрел на меня как на больного.

— Гномы подгорные жители, признанные лучшие каменщики и горнодобытчики. Ты же не думал, что это всё с бухты-барахты? Мы поколениями изучаем породу, камни, процессы, что происходят под землёй. Естественно, что мы много знаем и о вулканических процессах, что происходят близко. Это словно сосед через стенку.

Я вздёрнул руки, признавая его правоту.

— Буде, гноме. Я не сомневался в ваших знаниях, компетенции. Не пытался надсмехаться над вами. Я удивился, на сколько это звучало по писанному, словно в учебнике.

— Любые накопленные поколениями и систематизированные знания образуют учебник.

На последнее высказывание я лишь покачал головой. Вот ведь как бывает. Мы с гномом давно знакомы, находимся в хороших отношениях, но долго находится в одном месте вместе нам не приходилось. И вот сейчас, сведённые обстоятельствами на одной дороге, мы находимся вместе достаточно долго и гном открывается для меня совершенно с новой стороны. Кто бы мог подумать, что за грубой личиной мастера, воина, да просто гнома, ведь как не крути гномий менталитет весьма своеобразен, скрывается столь острый ум и мягкое сердце. Поразмыслив над скрытыми доселе сторонами гномьих личностных характеристик, уточнил у него.

— Сколько нам примерно идти?

— Кратчайшими путями с час.

— Мы здесь можем говорить на темы, что я не хотел б предавать огласке?

— Если не громко, то вполне. У этих скал нет ушей, как это часто бывает в человеческих домах, но не забывай про эхо, оно разносится далеко. В прочем, я и не слышал, чтобы ты громко говорил.

— Что поделать, специализация накладывает определённые привычки.

— Так что ты хотел обсудить?

— Нападение на тебя. Пообщался я с твоими обидчицами. Помнишь, ты говорил про особняк, что некогда строил, а позже его превратили в бордель?