Круглый зал встретил девушку полнейшим молчанием и десятком глаз, устремленных на это создание. Она закрыла глаза, опустила голову, вспомнив всю боль, причиненную этими людьми, но, тем не менее, переступила порог и оказалась у длинного стола. Ей вдруг сделалось очень холодно: тело задрожало, а босые ноги будто примерзли к каменному полу. Она сделала несколько маленьких шагов вперед, и чуть было не упала из-за нахлынувшего волнения. Стоящий за ней служитель Храма еле успел поддержать ее и усадил на свое место, став рядом.

Лунард встал и напрямую обратился к застывшей девушке, которая чувствовала себя здесь совершенно лишней, и молила Бога, чтобы ее поскорее отвели обратно, туда, где тишина и покой.

– Я наслышан о том, что произошло здесь, но все же многое осталось скрыто от меня. Теперь я хочу услышать, что можешь сказать ты и как объяснишь свое присутствие в Храме Гелии.

– Я уже не могу объяснить, почему судьба забросила меня именно сюда. Все мои ранее произнесенные слова подвергли осмеянию и заставили изменить их, в сторону, выгодную для них. Нет, я не осуждаю людей сидящих здесь, конечно же, нет. Они слабы, как и многие другие. Даже здесь в Храме Гелии они не могут подавить свои пороки. У меня не было злого умысла, когда я шла сюда. Единственное, чего я хотела – быть в подобном месте. Зачем, спросите вы? В детстве я видела сон… Не знаю, был ли это сон, видение или реально существующее мгновение, но я видела его и знаю, что это было правдой. Мне поведали тайну жизни! Я узнала, что свет скоро скроет тьма и все погибнет, если не следовать пророчеству и не остановить человека, власть которого принадлежит преисподней. Тогда я не знала, что все это значит и не придала этому значение, но совсем недавно, когда мне исполнился двадцать один год, все повторилось снова. Это были четкие, яркие картины. Единственное, кого я не смогла рассмотреть, так это какого-то человека, хотя он находился рядом и говорил со мной.

– Она все лжет! Она специально придумала эту нелепую историю, зная, что мы обязательно будем ее расспрашивать.

– Успокойтесь, отец Серафим, – произнес Лунард немного встревоженным голосом. – Я знаю, что делаю.

– Прикажите ее выпороть, и она раскается во всех своих злых помыслах, приняв истинную веру в единственного нашего Всевышнего.

Девушка поднялась, отступила назад и скинула с себя легкое тряпье, покрывающее ее. Обнаженное тело предстало во всем своем великолепии перед десятком пар глаз. Некоторые закрывали лицо руками, дабы не поддаться искушению и не впасть в безумство; другие с вожделением смотрели на прелести это юного создания; третьи вскочили со своих мест, собираясь окончательно обвинить девушку в ереси, как… Она повернулась спиной, скрестив руки на груди и опустив голову, отчего золотистые волосы упали вниз и скрыли от глаз доставившего ее сюда служителя, соски, такие упругие и манящие.

Вся спина была расчерчена разной длинны кровавыми полосами, оставленными от ударов кнута. Они все немного затянулись, но стоило девушке сильно напрячь плечи, подав их вперед, как некоторые из рубцов открылись, и капли крови поползли по ее бледному телу.

– Довольно! – крикнул Лунард.

Стоящий рядом служитель, повинуясь приказу, снял с плеч плащ и накинул его на девушку, стараясь не смотреть на черную полоску между ее расставленных ног.

– И видела я семь печатей, которые держал он в своей руке, и видела я каких-то непонятных животных, стоящих вокруг него, и видела я старцев, но каких-то далеких и размытых в своем сне. И поднял он тогда печати, и протянул мне, и отстранилась я, и безумие захлестнуло меня как удавка на шее дикого животного.

В зале повисла тишина. Никто не шевелился и не произносил ни слова. Все с ужасом смотрели на нее и не знали что делать. Один из присутствующих начал молиться, за ним второй, третий… Девушка не понимала, что происходит и смотрела на них широко открытыми глазами.

– Как же тебя зовут, дитя мое? – бледнея и запинаясь на каждом слове, выдавил Лунард.

– Мариша.

– Мариша! – прокатилось по залу.

Настоятель встал и приказал одному из служителей:

– Оденьте ее во все чистое, накормите, дайте еды с собой и… отпустите! Она свободна!

– Мариша! – произнес он, когда девушка вышла из комнаты. – Она избрана! Прости меня, я не знал Твоего решения, это непростительная для меня ошибка.

Лунард вознес руки и запрокинул голову.

«Прости меня! Я не смог отличить правду ото лжи. Это будет мне уроком; хотя с другой стороны… Я всего лишь человек и многое в этом мире остается для меня скрытым, но теперь мы знаем, что у нас появилась надежда, крохотная, но Ты ее нам дал. Спасибо Тебе за Твою щедрость! Со своей стороны, клянусь всячески помогать и поддерживать это юное создание. У нее сложная, страшная судьба, но мы все будем молиться, чтобы древние пророчества сбылись и явили нашему миру спасение. Спасибо Тебе! Ты открыл нам глаза, предоставив эту девушку как символ бескрайнего могущества и той силы, которую все так давно ждали. Она идеал во всем. Ей нет равных, но… пока она раскроется, пройдет не один месяц, возможно… даже не один год. Твоя власть безгранична. Ты заранее все предусмотрел… И все-таки… Пророчества говорят, что на свете есть только одно, что может помешать Тебе и Твоей избраннице, только одно. Господи, прошу Тебя, сделай так, чтобы это никогда не произошло, сделай так! У нас не хватит сил защитить его. Прошу Тебя, помоги убогим и немощным, прошу Тебя, дай нам силы свершить пророчества. Прошу Тебя…»

– Она избрана. Она избрана! – закричал Лунард и без чувств опустился на свое место.

Маришу просто вытолкнули за пределы Храма и сразу же заперли ворота, будто опасаясь, что она повернет обратно и останется, чтобы сеять раздор и смуту.

На ней была длинная голубоватая роба, отливающая серебряными окантовками на рукавах и у самого низа. На ногах – сапоги Храма Гелии. Они были мужские, и девушке все время казалось, что они вот-вот спадут. Служитель долго выбирал их для нее, остановившись на самых маленьких и более-менее подходящих для Мариши. За плечами висел небольших размеров мешок с едой и некоторыми вещами, которые могли бы пригодиться в пути. Девушка накинула на голову капюшон, скрыв под ним волосы и, посмотрев по сторонам, двинулась на юг, к виднеющемуся впереди леску.

«Какие же странные эти служители. Они так на меня смотрели… А этот, последний, когда подбирал мне одежду… Он просто не мог отвести взгляд от… – она опустила руки вниз живота и медленно провела прямую линию снизу вверх, ощущая волнение в своем сердце. – Интересно, что с ними случилось? Я даже не могла предположить, что меня отпустят, тем более так быстро. Эх, знать бы, что произошло после того, как меня прогнал отец Лунард. Возможно, я сказала что-то не то, но что именно? Видения о печатях? Скорее всего, ведь именно после этого меня отправили со служителем. Но что же все-таки это значит? А мое имя? Они просто застыли от ужаса и не могли шевельнуться. Мариша, – она остановилась и задумалась – Мариша! Странно, ничего особенного я не чувствую, а должна ли?»