На третий день поступила первая радиограмма от генерала Н. Г. Селезнева - он потребовал немедленно направить к нему начальника штаба 3-го гвардейского истребительного авиакорпуса генерала А. С. Простосердова. Я известил Александра Степановича о приказании начальника штаба армии, и он вылетел в район боев под Ньиредьхазой на самолете По-2. Однако неподалеку от Дебрецена его самолет так зажали "мессеры", что пришлось уходить от них на бреющем полете, используя просеки в неубранной кукурузе.

В тот же день вместе с представителями Ставки вернулся из-под Ньиредьхззы в штаб и Николай Георгиевич Селезнев. О том, почему не было выполнено его распоряжение о прилете в район боев генерала А. С. Простосердова, он не спросил. Вероятно, сам догадался.

После нескольких дней яростных боев наступление наших войск в районе Ньиредьхазы было остановлено. В то же время на центральном - сольнокском направлении - войска 53-й и 7-й гвардейской армий к исходу 28 октября овладели несколькими плацдармами на противоположном берегу Тиссы. Южнее соединения 46-й армии вместе со 2-м гвардейским механизированным корпусом после овладения Сегедом продолжали успешно расширять плацдарм в междуречье Тиссы и Дуная. Отсюда, казалось, рукой подать до Будапешта.

И вот 28 октября к нам на КП позвонил по ВЧ генерал Н. О. Павловский. Он кратко охарактеризовал поставленную войскам фронта новую задачу - силами 46-й армии и 2-го гвардейского мехкорпуса с утра 29 августа продолжать наступление в междуречье Тиссы и Дуная, сломить сопротивление врага и таким образом обеспечить возможность всей 7-й гвардейской армии переправиться через Тиссу. В дальнейшем 46-я армия должна была принять в свой состав 4-й гвардейский мехкорпус и во взаимодействии с 7-й гвардейской армией разгромить группировку врага, оборонявшую Будапешт. Нашей 5-й воздушной соответственно ставилась задача - использовать основные силы авиации для поддержки и прикрытия войск 46-й и 7-й гвардейской армий. Таким образом, требовалось за неполные сутки переориентировать авиационные соединения с одного направления на другое.

Как раз в тот день вернулся из госпиталя, не долечившись до конца, генерал Горюнов. Узнав из доклада Селезнева о поставленной армии задаче, он сразу же помчался в штаб фронта, чтобы вымолить пару дней для налаживания взаимодействия с общевойсковыми армиями. Поездка оказалась безрезультатной. Переориентировку авиации необходимо было обеспечить к рассвету 29 октября таково требование Ставки.

Надо было буквально за считанные часы выполнить работу, на которую даже в условиях фронтовой действительности требовалось по крайней мере двое суток: подготовить аэродромы и перебазировать на них хотя бы часть самолетов для боевых действий на направлении главного удара, создать пункты управления авиацией, обеспечить их проводной и радиосвязью, успеть подвезти горючее и боеприпасы, довести до командиров и летного состава новые боевые задачи, а штабу армии разработать, по существу, новый план авиационного наступления. Ко всему этому для большинства летчиков район боев на центральном и левофланговом направлениях был незнакомый. Более или менее хорошо знали его лишь истребители 6-й гвардейской авиадивизии, некоторое время прикрывавшие от налетов вражеской авиации 46-ю армию. Однако времени для изучения района другими соединениями не было.

Подготовка к новому наступлению развернулась одновременно по всем линиям, велась непрерывно, без минуты отдыха в течение всего остатка дня и ночи. Великолепным организатором дела показал себя генерал Н. Г. Селезнев. До того я даже не подозревал, как много он знал, как быстро мог принимать ответственные решения, причем всесторонне продуманные и обоснованные. До наступления темноты мы при его активном участии завершили разработку плана авиационного наступления и составление графика вылетов групп. Потом Николай Георгиевич уехал в соединения, чтобы проследить за подготовкой пунктов управления авиацией. Незадолго до рассвета он позвонил из штаба авиакорпуса генерала И. Д. Подгорного командарму и доложил: "Все готово к боевой работе". Такие же сообщения поступили на армейский КП и из других авиасоединений.

Имелись, конечно, какие-то недоделки, недоработки - в бешеной спешке избежать их было почти невозможно, но они перекрывались высочайшим патриотическим настроем авиаторов. Политотдел армии, партийно-политические работники соединений и частей вместе с командирами сумела вовремя довести до летчиков, инженерно-технического состава и воинов тыла боевую задачу о наступлении на Будапешт. В то же время личному составy разъясняли, что Красная Армия вступило на территорию Венгрии не как завоевательница, а как освободительница венгерского народа от немецко-фашистского гнета, что у нее нет других целей, кроме разгрома немецко-фашистских армий и уничтожения господства гитлеровской Германии в порабощенных ею странах. Накануне наступления па Будапешт в армейской газете "Советский пилот" широко публиковались материалы, связанные с обращением Военного совета фронта к войскам по поводу освободительной миссии Красной Армии в Венгрии. Все эти факторы, вместе взятые, реально способствовали повышению чувства ответственности авиаторов за выполнение воинского долга.

...Рано утром 29 октября главные силы авиации армии в соответствии с планом операции нанесли первые удары по вражеским войскам и опорным пунктам их обороны на кечкеметско-будапештском направлении. На это направление было задействовано 685 боевых самолетов. Мощный удар по врагу нанесли и артиллеристы. Поддержка авиации и артиллерии позволила соединениям 46-й армии, 2-го и 4-го гвардейских механизированных корпусов сразу же с боями двинуться вперед. Два часа спустя воздушные разведчики радировали: "Противник отходит".

Это послужило сигналом для авиации - преследовать и уничтожать отступавшие войска противника. Погода, правда, испортилась, накрапывал мелкий дождь. Нависшие над землей темно-серые тучи мешали массированному применению всех видов боевых самолетов, но штурмовики 3-го гвардейского авиакорпуса генерала В. В. Степичева в течение всего дня не прекращали боевой работы. Прорываясь сквозь рвань свинцовых облаков, группы "илов", сменяя друг друге, настигали и громили пехоту и танки врага. Их удары были настолько действенными, что лишали гитлеровцев возможности даже в заранее подготовленных опорных пунктах вести организованную оборону.