Но разубеждать я ее не буду — пусть уж лучше идеализирует.

Возможно, самое время попросить ее кое о чем. Я облек свою просьбу в шутку, а сам внимательно проследил за выражением ее лица:

— Ну, я мог бы использовать свой дар… с твоего согласия, — говорю я, хитро улыбаясь, — ты сразу забыла бы своего бедолагу.

Мила изумленно уставилась на меня, приоткрыв рот, а потом забрала свою руку.

— Подумай об этом, — продолжаю я уже серьезнее, — я бы наложил на тебя заклятие, а потом мы бы уехали, куда угодно. Где бы ты хотела побывать? Мы могли бы оказаться там уже завтра, — я смотрю ей в глаза, стараясь убедить ее, уговорить.

Прошу тебя, Мила, позволь мне это!..

— У меня скоро экзамены, — пробормотала девушка.

В конце концов, чего тут такого страшного? Я никогда не причинил бы ей вреда. Она полюбит человека, богатого и красивого, который уже ради нее готов на все. Разве не об этом мечтают люди — иметь возможность выбирать, кого им любить? У нас, сирен, есть такая возможность. Ей только нужно побороть свой страх, и она будет счастлива. Мы будем счастливы. Я, наконец, буду счастлив!..

— Все равно, мое предложение в силе.

— Я подумаю, — отвечает Мила.

Меня накрыло волной радости. Она не отказывается, а значит рано или поздно согласится! Я поднес ее руку к губам, прижал к своей щеке и на секунду полностью растворился в этом всепоглощающем чувстве.

Заметив на ее лице волнение, я усмехнулся. Я предаюсь мечтам о нашей будущей взаимной любви, а ее, как всегда, интересует только секс. Решив слегка ей подыграть, я снова поцеловал ей руку, но ее волнение быстро передалось мне, и я понял, что это плохая идея. В конце концов, я сдамся, но не сейчас.

С трудом оторвав взгляд от ее приоткрытых влажных губ, я на секунду закрыл глаза. Сколько я буду играть в эту игру? Когда-то мне казалось, что я и одного дня без этого не смогу выдержать. Желание, которое вызывают сирены, сверхъестественно сильно, но любовь, которую она во мне пробудила, во сто крат сильнее.

Стараясь отвлечься, я завел непринужденный разговор:

— Говоришь, у тебя скоро экзамены? Ты уже решила, кем станешь, когда вырастешь? — спрашиваю я поддразнивающим тоном.

Вопрос — в самый раз для пятилетней, и Миле это не понравилось, она немного покраснела, и казалось, с трудом удержалась от того, чтобы показать мне язык.

— Да, представь себе, решила!

— И кем же?

— Я давно мечтаю стать врачом, — Мила слегка смущается, словно признается в чем-то очень важном, личном.

Почему-то я плохо представляю ее в роли врача, она такая мягкая, романтичная.

— А ты не боишься вида крови? — я стараюсь говорить серьезно.

— Ты прямо, как моя бабушка! — смеется девушка. — Она думает, я уйду из института, как только увижу первый труп! Нет, не боюсь.

Да, она и правда намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.

— И чем тебя привлекает эта работа?

— Я хочу помогать людям, — Мила снова смущается.

Ну, теперь все понятно! Я видел доброту в ее глазах, в ее поступках. Узнавая ее все лучше, я люблю ее все больше, хоть это и кажется невозможным. Эта чистота, доброта, мягкость… Откуда она такая? Само совершенство, в обличии прекрасной чаровницы-сирены.

Я так устал бороться с собой… Я презирал себя за эти чувства, а должен был презирать за ту ненависть. На секунду я очистился от злости, эгоизма и гордыни, и просто восхитился ею, просто позволил себе любить ее.

Как жаль, что хватило меня ненадолго…

Мила, Мила, Мила… Дела требуют моего присутствия в Москве, но… да пропади они пропадом, эти дела! Это же просто хобби, спасибо родителям, в деньгах я никогда не нуждался.

Я купил годовой абонемент в фитнес-клуб — знаю, это глупо, но я не хочу больше встречаться с той девушкой, даже случайно. Она — живое напоминание о моей измене, если это можно так назвать.

Сегодня я не стал качаться, решил просто искупаться в бассейне. Проплывая на спине, я смотрел на свое отражение в глянцевой поверхности потолка.

Если уж я вспомнил о родителях… Я, как мне казалось, всегда искал девушку, максимально непохожую на мою мать. И вот, нашел. Неужели я действительно подпал под ее биополе случайно, и мы вовсе не совпали? Безумие.

При мысли о матери я снова почувствовал себя маленьким мальчиком. В последний раз мы виделись три года назад — случайно встретились в Каннах во время кинофестиваля. И я сразу же оттуда уехал.