Изменений особых в Фединой комнате он не заметил, полок только прибавилось - почти во всю стену. И, продолжая "выдавать" новости и одновременно оглядывая комнату, Алексей вдруг увидел повешенный над дверным косяком предмет, который никак не вязался с обстановкой.

– Что это у тебя?

– Что - это?
– переспросил Федя, оглянувшись.- А! Это - в целях самообороны. От поклонниц и соперников.

Алексей встал и снял со стены небольшую секиру лунообразной формы с тонкой арабской вязью серебром вдоль лезвия.

– Шикарный топорик. Откуда?

– Go свалки,- коротко ответил Федя, посасывая ушибленный палец.

– Там ты и остроты свои подбираешь?
– разозлился Алексей.- Что толком ответить не можешь?

– Нет, я вижу, ты или с луны свалился или склероз тебя давит. Ты что, свалку не помнишь?

И Алексей вспомнил - ну, конечно же! Вдоль длиннющего коридора на первом этаже химкорпуса стояли высоченные массивные шкафы. Они-то и именовались так непочтительно. В шкафах были свалены неразобранные коллекции минералов и руд, обломки костей всяких там мастодонтов и динозавров, когда-то добытые студенческими экспедициями. Некоторые образцы были завернуты в пожелтевшие обрывки газет еще двадцатых годов. Многие из их первоначальных владельцев давно успели стать профессорами и академиками, а коллекции мирно ждали своего гипотетического разбирателя, и ждать им, видимо, предстояло, мягко говоря, долго.

– Я как-то в прошлом году дежурил вечером в химкорпусе. И от скуки дай, думаю, пороюсь,- камешек какой-нибудь выберу,- рассказывал Федя.

И тут выяснилась интересная штука. В шкафы совали нос все кому не лень - дверцы не запирались. А вот ящики в нижней части шкафов никто не открывал - они были заперты.

– Оказалось, что вовсе они не заперты,- пояснил Федя,- просто дерево рассохлось и ящики заклинило.

Делать дежурному аспиранту было нечего и, вспомнив, что физический труд - дело полезное, Федя, попотев с полчаса, выдернул один из ящиков. Внутри, обернутые в пыльную вату, лежали интересные "железки" - наконечники копий и стрел. Заинтересованный Федя принялся за другие ящики. Чего в них только не было! Сабли с изукрашенными рукоятками, кинжалы, ятаганы, старинные бердыши.

– И даже такая булава на цепочке. Буздуган называется, я в Казанском соборе видел.

Федя, хоть и не историк, а химик, сразу сообразил, что обнаруженное им никак не сравнимо с неразобранными кучами камней и костей, заслуженно прозванных свалкой, и с утра помчался на кафедру. И завертелось. Химкорпус гудел: плотно окруженные студентами, члены стихийной комиссии внимательно рассматривали содержимое ящиков, выдвинутых дюжими добровольцами с геологического. И наконец профессор Лебедев, металлург, сказал громко: Да, сомнений нет. Это коллекция Сергея Петровича...

Федя, подражая голосу профессора, фразу эту произнес несколько в нос.

– Какого Сергея Петровича?
– спросил Алексей, предчувствуя ответ.

– Ну да. Райкова. Он не просто, оказывается, собирал старинное оружие - оно его интересовало с металлургической точки зрения.

– Ну а дальше что?

– А приходи в понедельник в институт. На металлургическом целую аудиторию под музей отвели. Ходи, смотри. Две сабли Эрмитаж попросил отдали, какие-то очень ценные.

– А это?
– Алексей повертел секирой у Феди перед носом.- Надо полагать, спер?

– Думаю, господин граф, что вам придется ночевать на вокзале,- ледяным тоном произнес Федя.- А вообще подобные оскорбления смывают кровью!

– Пошутить нельзя бедному провинциалу,- заныл Алексей,- простите, товарищ профессор, век за вас...

– Прощаю,- милостиво прервал Федя,- согласно законов гостеприимства.

– Бедные Ильф и Петров, кто только их не обворовывает! "Согласно законов гостеприимства"!

– Не корысти ради, а токмо...- подхватил Федя.

– Ладно, ладно, так что ж с этим топором?

Оказалось, что Федя выпросил понравившуюся ему секиру (во временное пользование, пояснил он не очень уверенно). Как первооткрывателю потерянной коллекции - вроде премии, благо в коллекции были еще две точно такие...

В понедельник Алексею не удалось посмотреть гайковскую коллекцию Сергеев предложил сходу заложить опыт. Не удалось ни во вторник, ни в среду. И только в четверг - за два дня до отъезда - Алексей, сдав на обработку первые результаты контрольного опыта, оказался свободным.

Аудитория, в которой разместили коллекцию, была заперта. Но он с помощью ребят из факультетского бюро комсомола довольно быстро разыскал завхоза.

Переходя от стенда к стенду, Алексей разглядывал красивые, но совершенно бесполезные сегодня вещи, в свое время грозно послужившие людям, которых давным-давно нет. Завхоз шел рядом, вертя ключи на пальце, и пересказывал Алексею известную уже ему историю открытия коллекции.

Осмотрев десяток стендов, Алексей спросил: - Скажите, а в коллекции случайно не было целых стрел? Не наконечников, а именно целых - с древком?