Мануэлла тихо закашляла, чтобы хоть как-то показать свое присутствие.

Только сейчас она заметила, что лежит не на голой земле, а на шкуре какого-то животного. И похожей шкурой была укрыта.

— Проснулась? — безразлично поднял глаза Ренард, прежде чем опять вернуться к своей работе.

— Угу, — промычала Элла. — Как долго я спала? — и где ты взял все эти вещи? Но второй вопрос, так и остался не заданным.

— С моего пробуждения прошло пять дней, — поставив жариться две рыбы, ответил Ренард.

С его пробуждения! Мануэлла помнила раны на теле короля, неизвестно сколько он был без сознания. Прошло столько времени, а их не нашли? Или не ищут! Сказал внутренний голос.

— Почему за нами ещё не пришли? — все же решилась спросить Мануэлла. — Разве исчезновение короля это не большое дело?

— Не знаю, — честно ответил мужчина. — Возможно, течение занесло нас далеко от места падения, — задумавшись на секунду, демон спросил. — Как мы здесь оказались?

— Упали со скалы, — не понимая вопроса, тихо сказала Элла.

— Как мы оказались в пещере? — взгляд мужчины стал немного странным. Он продолжал смотреть на Мануэллу, почти не моргая.

— Что-то случилось? — нервно задала вопрос девушка. Уж очень странный взгляд был у короля.

Прежде, чем мужчина ответил, Мануэлла поняла, что именно привлекло внимание короля. Она забыла изменить цвет глаз. И сейчас они были не обычно карие, а ярко золотые. Больше не теряя времени, Мануэлла быстро исправила эту ошибку.

— Ваше Величество? — позвала Элла, надеясь, что Ренард посчитает, что ему показалось.

— Ничего, — король бросив взгляд на девушка, наконец-то отвернулся. — Как мы оказались в этой пещере? — Ренард вспомнил своей прежний вопрос.

— Я притащила Вас сюда, — честно призналась Элла.

— Как?

— Руками и ногами, — нет спасибо сказать, а он допрос устроил, подумала девушка.

— Как у тебя сил хватило? Я точно помню, что мы упали в реку, — все ещё не верил в правдивость этих слов демон. Человеческая девушка смогла выбраться с тяжелым мужиком из реки. А потом ещё нашла пещеру и притащила его на себе. Чушь!

— Жить захочешь и не такое сделаешь, — это все что сказала Мануэлла, не желая вдаваться в подробности.

Теперь настала очередь Эллы рассматривать мужчину. Маски на нем не было, а кровь больше не прятала уродливый шрам.

Он начинался от виска и заканчивался на щеке. Как ещё глаз остался целым, удивилась девушка. Было сразу заметно, что оставил его огонь.

Брови у Ренарда не было, только повреждённая кожа.

Те женщины, которые так восхищались королём в маске. Интересно, чтобы они сейчас сказали…

— Насмотрелась? — зло спросил Ренард.

— Как Вы получили этот шрам? — неожиданно даже для себя Мануэлла.

— Тебе незачем знать, — немногословно ответил король. — Иди есть, — сняв первую рыбу с огня, позвал мужчина.

Отказываться Мануэлла не стала и без стеснения взяла палку с пищей и Ренарда. В этот момент ей казалась, что это самая вкусная еда за всю ее жизнь.

Ели они в тишине, никто не собирался заводить разговор первым. Оставалась последняя рыбешка, Мануэлла уже хотела протянуть руку, но мужчина опередил ее.

Девушке оставалось только проглотить слюну и забыть и вкусной рыбешке.

— Держи, — протянул палку король.

— Спасибо, — неуверенно взяла рыбу Элла. — Ваше Величество, а откуда взялись все эти вещи? — девушка была уверена, что здесь не было ничего, когда они пришли.

— Одолжил у местных.

— Местных? — здесь голые скалы, как тут может кто-то жить.

— Да. Завтра мы отправимся к ним, — сказал Ренард, поправляя "постель".

— А если нас ищут? Вас ищут, — быстро исправилась Мануэлла. Ее искать точно никто бы не стал.

— Переоденься, — кивнув в сторону серого платья, сказал Ренард. — И иди спать, завтра нам предстоит долгий путь, — так и не ответил на вопрос.

Платье было сделано из грубой ткани, даже являясь рабыней, Мануэлла не носила таких вещей.

Вот только сейчас было не время, показывать свое недовольство. Сам Ренард уже переоделся в другую одежду из такой же ткани.

— Тоже у местных взяли?

— Да, — сказал мужчина и закрыл глаза.

Мануэлла отошла в угол пещеры, чтобы король не видел ее. Быстро стянув с себя свое рванье, надела старое, но чистое платье.