– Знаю. И я никогда ни на грош не верю в официальную версию, если точно знаю, что в деле был большой подлог. Это все равно что вписать в математическое уравнение цифры с потолка и выводить теорию. А жертв подлога часто заставляют замолчать навек. И мы уже никогда не узнаем, был ли сын Нели преступным по сути, хотя то, что он связался с подонками, конечно, ужасно само по себе. Но расплатился по полной программе. Ей я сочувствую в любом случае. Помощь нужна?

– Да нет, – ответила Надя. – Она не просила. И вообще мы узнали, что ее Гриша продал квартиру и большую дачу ее матери, которая недавно умерла. Они ведь живут в квартире, оставленной Неле по наследству покойной. Вот только, говорят, все деньги он положил на свой личный счет. У них общего и нет, у Нели вообще его нет. Выглядит она страшно: худющая, почерневшая, как обугленная, ходит в каких-то лохмотьях. И это не потому, что у нее нет одежды: она же сама шьет красивые вещи. Наряжалась раньше. Просто такое состояние.

В следующий раз Надя позвонила через пару недель, Татьяна не сомневалась, что речь опять пойдет о Мироновой. Но чтоб такое…

– Таня, прости, что опять дергаю, наверное, от работы оторвала. Но я не знаю никого, кроме тебя, кто мог бы что-то придумать. В общем, опять идея с фото, текстом, только сейчас вообще дурдом. Все усугубляется и тем, что к Мироновой никто не хочет идти. И не только из-за истории с сыном.

– Нельзя короче? – попросила Татьяна.

– Можно! Сейчас! – прокричала в ответ почти на истерике Надя. – В общем, такое случилось. Несколько дней назад кто-то прикрутил цепью к скамейке в нашем парке крупного черного пса. Какая-то бойцовская порода, наверное, я в них не разбираюсь. Можно было бы поискать любителей породы, но есть огромная проблема. У пса дефект – неправильный прикус, сильно выдается нижняя челюсть. Впечатление жуткое. Все боятся. Он еще лает басом, иногда рычит. Я палкой к нему подсовывала миски с едой и водой. Обзвонила все передержки и почти всех ловцов. Никто не берет. У ловцов и снотворных препаратов больше нет для отлова. Короче, пришла Неля, отвязала и повела домой. Он пошел с ней спокойно. Соседи говорят, Гриша дико ругается, на улице слышно. Я к тому, что если фото, текст… Есть же люди, которые ищут собак именно на охрану и для устрашения, ты же знаешь.

– Да. Знаю. А если собака для охраны оказывается недостаточно свирепой и кровожадной, то ее прикручивают к скамейке в парке… Плохая история.

– Но ты попробуешь? – умоляюще проговорила Надя. – Ты же можешь разбудить в людях что-то человеческое. Конечно, к тебе домой нельзя из-за Деника, но Неля на улицу выведет. Что скажешь?

– Я приду к ней домой через час пятнадцать, – по обыкновению четко ответила Татьяна.

Неля открыла дверь до того, как Татьяна прикоснулась к звонку. Да, видок. Скелет в кокетливом цветастом халате-сарафане с рюшами вместо рукавов и по глубокому вырезу на груди. Лицо не просто худое, оно вроде вытянулось, кожа обтянула острые скулы, а под глазами отеки и чернота. Хозяйка провела гостью в большую комнату, по углам которой лежали собаки и кошки. Таня сразу узнала ту страшную батарею, под которой на тряпке лежал крошечный Дени. Рядом у окна стоял тот самый столик, на котором большой короб для поделок. И да: в нем разного вида и размера ножницы.

– Таня, – испуганно произнесла Неля, поймав ее взгляд. – Я клянусь тебе, что не знаю, кто мог такое сделать с ушками… Я крутилась тогда как белка в колесе. Понимаю, что нет мне прощения.

– Да брось, – прервала ее Татьяна. – Мы все это проехали. Мы с этим справились. Где твое новое приобретение?

– В той комнате. Ты только не пугайся: он может залаять и даже зарычать, но это просто для острастки. На самом деле это добрый пес, правда, мне никто не верит.

Они вошли в комнату, где был только один большой черный пес. Он коротко, предупредительно зарычал. Татьяна остановилась на пороге, разглядывая его морду. Да, угораздило парня. Кажется, что у него постоянный зловещий оскал. А ему, наверное, даже есть трудно с таким прикусом. И глаза карие, несчастные.

– Неля, возьми тряпку и протри немного это место у балкона. Тут можно сделать нормальный план. Он же понимает то, что ты ему говоришь?

– Да, конечно! – воскликнула Неля. – Он все сделает, как я скажу.

Она вышла за тряпкой, вернулась, стала протирать пол… Ее рюши соскользнули с плеч, груди… И обнажили множество ушибов и гематом – кровавые, свежие, и желто-зеленые, давние…

– Что это, Неля? – спросила Татьяна.

– Ты про синяки? Да ерунда. Это я падаю, когда гуляю с этим псом. Он очень сильный и не приучен ходить на поводке. А я, видно, сильно ослабела.

– Неля, прекрати нести эту чушь. Это давно и постоянно делает человек, который имеет такую возможность. Один человек. Тебя избивает муж. Не собираюсь тебя ни о чем расспрашивать и выслушивать твои версии причин. Давай я скажу только одно, и на этом закроем тему. Гони его к чертовой матери. Кончится тем, что он убьет тебя, а тут полон дом животных. Давай работать. Скажи псу, чтобы он сел на это солнечное пятно на полу. Ты дала ему имя?

– Да, – ответила Неля. Она явно не собиралась опровергать то, что ей сказала Таня. – Я как-то сразу поняла, что его зовут Витязь.

«О боже», – произнесла про себя Татьяна. Неля, конечно, придумала себе сказку про реинкарнацию… Про возвращение к ней сына Виктора.

Пес на самом деле выполнял любую просьбу Нели и позировал на солнечном пятне, поворачиваясь, как требовалось, и даже голову наклонял и поднимал, как она говорила. Смотрел на нее преданно. Зрелище душераздирающее: два искалеченных, изувеченных жизнью существа тянутся друг к другу и видят в этом последнюю иллюзию собственной нужности.

Таня даже не стала рассматривать получившиеся снимки. Сослалась на срочную работу и ушла, обожженная прощальным виноватым и беспомощным взглядом Нели. По нему было совершенно понятно: она не собирается гнать своего бандита-мужа, который наверняка ее полностью ограбил. А у него ведь есть и своя квартира, которую он много лет сдает. Таня подавила в себе гнев и раздражение и набрала телефон Нели:

– Ничего не говори, просто запомни. Как только скажешь, я пришлю к тебе адвоката, юриста, если понадобится, частного детектива. Все будет совсем не сложно и не долго. Развод по суду и раздел. А у тебя и твоих животных наконец появятся своя квартира и деньги. Я только сейчас поняла, что это все у тебя отобрали. Вместе с нормальной жизнью, кстати.

Неля вскоре позвонила, но, конечно, не по поводу развода, а просто попросила прислать снимки Витязя. Но даже по ее тону Тане было совершенно ясно: она никогда не примет предложение о помощи с разводом. Она это все категорически отвергла. Как и положено типичной жертве домашнего насилия. И все это тянулось бы столько времени, сколько Неле удавалось бы выживать, если бы не… Не народная мудрость о том, что «бог не фраер».