— А почему ты так хочешь, чтобы он был виновен?

— Давай поищем других подозреваемых, Надира Рае, например! — Ольга тянется к краю стола, где лежит газета и кидает ее тебе. — Вот, почитай, ваша сата совсем из ума выжила, подожгла свой пентхаус! Чудом никто не пострадал! Где в этот момент была ваша хваленая магия? Ее вытаскивали из огня спасатели! Рисковали своей единственной жизнью, а твой красивый мальчик стоял и смотрел! Не царское это дело?

— Это не значит, что он кого-то избил. Заары охотники, им нужна энергия, а побои это не по их части, а ты просто уперлась, как варгон, и не готова искать другую версию!

— Вот тебе версия: а что если это был твой лохматый дружок? — говорит Ольга и бросает в тебя стопкой фотографий. Они разлетаются, как искусственные осенние листья в Михайловском парке на Хэллоуин. — Посмотри на них и скажи мне, что никто не должен за это ответить!

Ты наклоняешься, чтобы собрать фотографии и замираешь, взяв одну из них в руки. Смотришь. Потом оглядываешься, поднимаешь еще одну, и еще.

— Почему я их не видела раньше? Ты не показывала их мне? Прости, я подвела тебя! Я была так занята мыслями о печатях, что остальное казалось мне не важным!

— Неважным, значит? Ну да, кому нужны избитые проститутки! Они не люди! Точнее в твоем случае, они всего лишь люди! Я принесла тебе папку с делом в день, когда к тебе заявилась сата Рае, а потом мы поехали в больницу, откуда тебя вынесли уже в мешочке. Давай, говори, что ты там такое увидела?

Ольга привстает, и опираясь на стол, заглядывает в снимки, которые ты держишь в руках. — Я их уж тысячу раз смотрела!

— Этих девушек осматривали в больнице? Есть протокол, медицинское заключение?

— Ты шутишь? Да кому они нужны то! Заявка была анонимная! Мне прислали кучу снимков и я сама поехала в лечебницу! Департамент и дело то открывать не хотел!

— Я сейчас скажу, что я увидела, но ты послушаешь, прежде чем орать, хорошо?

— Ну, давай, я вся во внимании, — видно как Ольга напрягается, выпрямляется и складывает руки на груди, готовая защищаться.

— Их никто не избивал, — говоришь ты. — Я знаю откуда у них эти синяки. Это сухой инкубатор, его еще называют саркофаг. С его помощью сущность можно переместить из тела в тело. Нужен еще один обыск, думаю, саркофаг должен быть где-то в Центре токсикологии.

Ольга молчит и кусает губы.

— Посмотри на синяки на руках, локтях, запястьях, — ты протягиваешь ей фотографии. — Посмотри и ты поймешь, что я права, или отправь экспертам и они скажут тебе тоже самое. В первый момент, когда только просыпаешься после перемещения, ты не контролируешь оболочку, она дергается рефлекторно и непроизвольно, ты не понимаешь кто ты и где находишься, но инстинктивно хочешь выбраться, как можно скорее, поэтому в инкубаториях и залах неупокоенных работают синтетики, они бережно вытаскивают тебя, пеленают и не дают себя поранить. Если девушек держали в саркофагах, после перемещения сущности, то проснувшись, они долго бились о стенки, вот откуда у них эти синяки.

Ольга падает обратно на стул и смотрит на тебя снизу вверх.

— Хочешь сказать, что кто-то их… ну вот как ты это тело, надел на себя? Живых?

— Да, похоже Марина примеряла новый гардероб, а когда платье теряло лоск, она его выбрасывала. Чаще всего в такой ситуации, личность распадается, у этих девушек не было ни одного шанса сохранить рассудок.

Ты не понимаешь, что значит выражение лица Ольги. Гнев?

— Она использовала этих девушек, — говорит Ольга, — чтобы попасть в Дом Рае. — Ольга тыкает пальцем в фото саты на первой странице газеты.

— Вот кто был ей нужен! Она травила ее наркотиками, чтобы потом занять ее оболочку. Такое может быть?

— Вот только на тот момент Морин и Рафа оба находилась в Трией, — говоришь ты. Ольга кивает, она уже сложила картинку и та вышла кривая.

— И кто тогда остается?

Ты смотришь на лицо саты на снимке, фото сделано крупным планом. Перед тобой заар, который выглядит как человек, но что-то тебя беспокоит. Правая сторона лица… Гладкая, ровная кожа чуть блестит, это еле заметный блеск от тонкой паутинки новой чешуи. Сначала Надира несколько лет ее убирает, а потом наращивает снова?

— Морин Гуревич умирает рано утром в четверг, а несколько часов спустя ко мне приходит сата Рае. Думаю, это была уже Марина. Кто-то помог ей переместиться. Снаружи на теле не было никаких печатей, но возможно как и в случае с Лавией, она была скрыта внутри.

— Не знаю что за ерунду ты бормочешь, но если хочешь что-то сказать, то говори на языке, который я понимаю!

— Думаю, Надира пошла на это добровольно, она хотела стать человеком и Марина пообещала ей это.

— Заар, который хочет быть человеком? Что за пфаса! Ставлю свою оболочку на то, что Марина не сдержала обещание! Но как сюда вписывается попытка поджечь свой пентхаус? Она так стремилась к этой новой жизни! Зачем ей с ней расставаться?