Но мое сердце ойкнуло и затрепетало, оттого что Карат сжал мою руку в своей ладони в ответ, словно тоже сделал этот шаг вперед, который сближал нас перед лицом семьи.

— Надрежьте рану, — вместо Алекса отозвался вдруг Грант, на что Карат свел брови, и я ощутила собственной кожей, как в его венах понеслась огненная кровь.

— Ты что-то знаешь?

— Нет. Но лучше проверить.

— Черт, я так быстро собирался, что не взял с собой толком никаких инструментов. Только небольшой набор из лаборатории. — Алекс растерянно водил глазами по комнате в поисках того, что могло бы помочь вскрыть рану, но его брови удивленно поползли вверх, когда Карат вдруг опустился на колени передо мной, припадая губами к ранке. Вернее, зубами. Клыком.

Одного прокола было достаточно, чтобы край кожи, что еще не успела зарасти как следует в месте пореза, разошлась снова, пуская тонкую струйку крови.

Только Грант был совершенно спокоен, тихо добавив:

— Прижми кожу сильнее. Проверь, нет ли внутри капсулы.

Карат всё делал сосредоточенно и быстро, словно от его действий сейчас зависела моя жизнь.

Я же ничего не чувствовала. Правда ничего!

Но теперь, глядя на то, как напряглись плечи Карата, поняла, что мое тело предало меня, не сказав об опасности.

Не сказав о том, что я сама была опасностью!

— …Кажется, теперь ясно, откуда эти ублюдки знали, где именно нужно поджигать, — прорычал Лютый, а я замерла, когда почувствовала, как Карат достал малюсенький предмет, который чудом не сломал в своих сильных пальцах.

Настолько крошечный, что походил буквально на соринку.

— Это может быть жучком?

— Может.

От рычания всех Беров, присутствующих в комнате, вздрогнул даже Алекс.

— Если вы не заметили капсулы в девушке, то вполне можете не заметить и в себе, — отозвался Грант, сидя на своем месте и заметно поежившись, когда все взоры обратились на него.

— Продолжай, — протянул Карат, когда его ноздри затрепетали, улавливая то, что мужчина явно не закончил мысль.

— Нужно проверить всех, кто вернулся из Парижа. Вероятно, что мы найдем что-нибудь еще интересное, чего вы заметить не в силах.

Карат кивнул в ответ, потянувшись в карман, чтобы извлечь из него сотовый телефон, явно не самый дешевый по виду, принявшись набирать что-то быстро и очень умеючи для Берсерка.

— Что ты делаешь? — нахмурился Лютый.

— Пишу сообщение Марсу, чтобы они с Раном прибыли к нам как можно скорее.

— Думаешь, Палачи дадут осмотреть себя людям или нам?

— Иного выхода нет.

— Можно сделать это в больнице, — быстро вставил Алекс, на что Беры только уставились на него с выражениями лиц, на которых явственно читалось: «Ты издеваешься?»

Впрочем, его это не смутило, когда он быстро продолжил:

— Любой инородный предмет в теле можно увидеть с помощью рентгена или МРТ. Достаточно просто договориться с местными врачами, что мы сделаем это сами, без их участия.

Север и Карат быстро переглянулись, кивнув почти одновременно.

— Найду Сумрака. Скажу, чтобы он срочно звонил Штилю.

Север исчез из комнаты быстрее, чем я успела понять, что происходит, пока в моей голове болезненными молоточками стучала только одна мысль — о том, что всё это время я показывала врагам, где мы были!

— Это я привела их сюда?.. — прошептала я ошарашенно, с какой-то необъяснимой тянущей болью видя, как заметался Карат, рыкнув:

— Это моя вина, детка! Я недосмотрел!

— Оставим разборки на потом! Надо избавиться от этой штуки ко всем чертям!

Было ощущение, что мужчины вмиг разучились разговаривать и теперь только рычали.

Но их можно было понять.

Осознавать, что бомба замедленного действия всё это время была во мне, рядом с их любимыми женами и детьми, было смерти подобно.

— Подожди! — Карат не дал Лютому забрать из его рук эту штуку, сжимая ее в ладони и вылетая из спальни быстрее, чем кто-либо смог что-то понять. — Попробую сбить их с пути!

Карат скрылся в лесу за считаные секунды, когда все поняли, что он пытается сделать — отнести этот маячок как можно дальше от дома.

Хотя теперь, кажется, никто не был уверен в том, что это сработает.

— Всё плохо, да? — Папа даже забыл про завтрак, когда услышал последние новости, а Карат вернулся спустя несколько часов еще более бледный и замкнутый, чем когда уходил, заставляя меня занервничать еще сильнее.

Он словно отдалялся от нас.

От меня.

Снова замыкался в своих тяжелых мыслях и воспоминаниях, которые ранили настолько сильно, что не позволяли ему спать ночами, и делали таким одиноким и холодным.