Шрифт:
– Слесаря тогда нужно вызывать. Я в лифте видел телефон.
– Ночь на дворе. Он даже если трубку возьмет, собираться будет сто лет. А если вопрос жизни и смерти, то нужно принимать быстрое решение.
– И какое, не подскажете?
– Ломайте сами.
– Чем?
– Сейчас посмотрю у себя какой-нибудь инструмент. Может, топор есть?
– Металлическую дверь топором?
Но она уже бросилась вверх по ступенькам.
Непоследовательная девушка. Еще пять минут назад в подъезд пускать не хотела, а теперь готова выдать топор незнакомцу, чтоб тот выломал дверь.
Едва она скрылась из виду, как из квартиры послышался шум. Что-то упало.
Но не тело. Предмет мебели.
– Эрнест, открой! – закричал Паша и начал колотить в дверь. Из-за соседней пролаяли:
– Если не перестанешь шуметь, милицию вызову!
– Валяй, – огрызнулся в ответ он и продолжил стучать.
Дверь открылась.
На пороге возник двоюродный дед.
– Я чуть с ума не сошел, Эрнест! – воскликнул Паша. – Думал, случилось что… Уже дверь ломать хотел!
Тот молчал. И не двигался. Только тут Паша заметил, как странно тот выглядит. Стоит ровно (и это сутулый с детства профессор Субботин), смотрит пустыми, немигающими глазами, будто не понимает, кто перед ним. Лицо белое-белое, но на лбу вздулась синяя вена.
– Тебе плохо? – прошептал Паша.
Эрнест не ответил. И не посторонился, чтобы впустить парня. Но его глаза изменились. Они выкатились, белки будто потрескались, и их испещрили красные линии. Казалось, они сейчас лопнут. Зрелище было настолько жутким, что казалось нереальным. Не действительность, а фильм ужасов…
Но, несмотря на это, в глазах Эрнеста мелькнула искра. Он начал понимать, что происходит. Он видел через кровавую пелену.
По его лицу побежали слезы. Спина снова сгорбилась. Колени подогнулись…
Эрнест начал падать вперед. Паша подхватил его. Удержал с трудом. Профессор хоть и был худым, но весил кило семьдесят пять, не меньше. Да еще его тело будто закаменело.
– Я знаю, кто меня убил, – просипел Эрнест и сделал выдох.
Из его рта хлынула кровь. Глаза вновь стали пустыми. Тело обмякло.
Паша не смог удержать его, и они с Эрнестом рухнули на пол.
Глава 7
Стол в зале оставался раздвинутым. На нем все еще лежала скатерть в застарелых желтых и свежих разноцветных пятнах, стояли неиспользованные приборы, салфетница. За него прибывший на вызов следователь усадил Павла, чтобы допросить.
– Вы сказали, что вашего родственника убили, – начал он. – Почему вы так решили?
– Разве своей смертью так умирают?
– Как – так?
– Да вы видели покойника? У него кровь изо рта хлынула.
– При циррозе печени такое случается. Капилляры же в глазах лопаются при кровоизлиянии. Но вы позвонили в 112 и сказали: «Убит человек!» Затем представились и назвали адрес.
Да, все верно! Паша, набрав службу спасения с сотового Эрнеста, именно это и выпалил.
– Так что скажете? – продолжил наседать следователь. Фамилия у него была смешная – Улыбкин. Такую бы клоуну, а не офицеру полиции.
Паша сам не понимал, почему решил скрывать от следствия предсмертные слова Эрнеста…
Я знаю, кто меня убил!
– В НИИ, где работал мой дед (я его так называю, хоть он и двоюродный), каждый год проводился обязательный медосмотр, – начал выкручиваться Паша. – А специалисты уровня профессора Субботина проходили и диспансеризацию. У него было прекрасное здоровье.
– То есть вы просто предположили, что вашего родственника убили?
– Ну да. А разве естественной смертью ТАК умирают? Вы просто не видели, что с ним происходило. Эрнест будто изнутри взорвался.
– Успокойтесь, пожалуйста.
– Я в порядке.
– Нет. У вас дергается рот.
Паша вскочил со стула и подбежал к зеркальной дверке шкафа. Улыбкин не обманул. Уголок рта действительно то опускался, то взлетал вверх. Паша нажал на него, но это не помогло.
– Со мной такого давно не происходило, – всхлипнул он. – Почти пятнадцать лет…
Тут и глаз начал дрожать.
Следователь не на шутку перепугался и закричал:
– Михалыч, беги сюда!
В зал ввалился пузатый мужик в резиновых перчатках.
– Смотри, как парня колбасит! Чего делать?
– Это пройдет, сейчас пройдет, – забормотал Паша и, схватив покрывало, накрылся с головой.
– Я криминалист, а не медик, – послышался голос Михалыча. – У меня нет при себе успокоительного.
– Тогда хотя бы на кухне валерьянку поищи.
Больше голосов Паша не слышал, они потонули в гуле. В его голове как будто запустились лопасти маленького, но мощного самолета. Оставалось ждать, когда он взлетит…
К действительности Паша вернулся через несколько секунд. Он, естественно, не засекал время. Просто знал, сколько длятся его панические атаки.