— Рад, что ты заметила, — усмехается Мирон.

— Останься, — гундит Саша, смотря на своего друга как на божество, не иначе.

Мирон подхватывает со стола свой мобильный, целует мать в щёку и пожимает руку отцу Соколова. Его спина, обтянутая белой рубашкой, стремительно удаляется, а я как приклеенная смотрю ему вслед. Не понимая, какие испытываю эмоции.

Рука Соколова на моём колене кажется чужеродным предметом, тогда как язык Мирона, оставляющий след на моей голой коже, совсем не вызывает омерзения.

Я влипла.

Он сказал, что всегда получает своё. Что я так или иначе окажусь в его постели. Он может меня купить. Он может рассказать всем, что уже делал это. У него есть доказательства.

Я хочу пробиться наверх, выбиться в люди, и то, что Саша позволяет мне войти в круг своей семьи, дорогого стоит.

Любовь тоже покупают. Похоть и подавно.

Мирон просто поиграет со мной. Его заводят отказы.

Гейден останавливается около сидящей в конце стола Вики и наклоняется к её уху.

Я могу только догадываться, что он ей говорит, по тому, как розовеют её щёки, а на губах начинает играть победоносная улыбка.

Дождалась.

Она поднимается из-за стола, разглаживая на бёдрах узкое платье, и, расправив плечи, выходит из зала.

Сегодня у Мирона Гейдена будет секс. Я только что видела его выбор на эту ночь.

И к своему ужасу чувствую, как моё сердце словно пронизывают тысячей иголок...

«Малыш, злишься?»

Прячу телефон в задний карман джинсов и сжимаю пальцами переносицу. Ужасный вечер, ужасная ночь, не менее паршивое утро. Чтобы добраться с элитной окраины до моей пятиэтажки, пришлось встать чуть свет. С учетом того, что вечер в доме четы Соколовых плавно перетёк в ночь и светские гости не спешили расходиться по своим пафосным домам.

После того как Гейден вместе с Викой отчалили( я слышала, как зверски ревел двигатель его машины, когда он ударил по газам), Саша подливал и подливал себе алкоголь. До тех пор, пока не стал клевать носом и чуть не заснул лицом в салате с авокадо и креветками.

Я всё меньше хочу проводить с ним время. Боже, дай мне сил. О какой ширме там говорил Гейден?

Может, Соколов считает, что, если приведёт в дом порядочную девушку, его правильные родители закроют глаза на его косяки?

Понятия не имею.

Просто поразительно, как мир с картинок в социальных сетях Саши отличается от реальности, в которую я попала.

Вместе с его матерью довели Соколова до комнаты и оставили спать там в позе звезды. Эвелина любовно стащила с сыночка ботинки и всячески хлопотала над ним. Охала и ахала, словно такое случилось в первый раз.

На моей памяти уже в третий, а у на её — впервые? Никогда не поверю.

Зато после того, как я осталась с её сыном в комнате, больше не выходила к гостям и не мелькала у них перед носом, мой рейтинг в глазах родителей Саши явно подрос. Потому что сегодня утром, пока Соколов спал, а я ждала такси, замерзая в тонком платье, Эвелина пригласила меня заезжать к ним ещё.

Только вот я уже не знаю, так ли мне нужно носиться с начинающим алкоголиком.

Мои родители не знали меры, и что из этого вышло?

— С вас сто пятьдесят рублей, — бодро говорит бариста в кофейне на первом этаже нашего ТЦ.

Парень приветливо улыбается, откидывая со лба свои кудряшки. Флиртует, игриво стреляя глазами. Со вздохом думаю о том, что неплохо было бы начать отношения вот с кем-то типа его. Попроще, без толпы пафосных родственников и без порочного испорченного друга, от взглядов которого у меня того гляди исчезнут трусы.

Мирон Гейден. Чтоб его… во всех своих неудачах с Сашей я виню именного его.

Потому что, когда Мирона не было в городе, всё было совсем иначе.

До открытия торговой галереи ещё десять минут, но это кафе обычно начинает свою работу раньше, для своих. Потом за кофе к ним выстраивается гламурная очередь мажорчиков, не протолкнуться, и цены, кстати, начинают кусаться.

— У меня сегодня седьмой стакан, должно быть бесплатно. — Протягиваю скидочную карту с отметками.

— Убери, угощаю за счёт заведения, — улыбается кудрявый и подмигивает.

— Спасибо!