Сейчас он, конечно, не такой. Теперь он над собой прошлым снисходительно смеется. Говорит: «Я просто был в эйфории и не мог поверить, что сам Андрей Исаев, наша звезда, к которой на кривой козе не подъедешь, вступился за меня!».

Пацаны над ним ржали. А Яр их просто не замечал. То есть ему вообще было на них плевать. И в этом он, между прочим, сильнее многих, уж точно – сильнее меня. Если человек его не интересует, то и его мнение, слова, поступки – Ярику по барабану.

Но и у меня всякие подозрения насчет него водились поначалу. Ну а какой нормальный пацан будет таскаться за другим пацаном? Я его даже спросил об этом, типа, он по девочкам или как?

Яр сначала вообще не понял, о чем я. Пришлось сказать прямо и грубо. Но он только выпучил глаза от изумления. Потом затряс головой: «Нет, конечно, нет! Почему ты так подумал?»

Неловкий, короче, был момент.

Потом я пацанам запретил над ним ржать. Решил, ну пусть будет этот Ярик, пусть ходит, что, жалко, что ли?

В классе его все считали странным, но больше не трогали. Хотя и общаться с ним никто не рвался. Впрочем, Яр и сам ни с кем не шел на контакт. Этот чудик мог даже тупо не отвечать пацанам, если они его о чем-то спрашивали. Не потому, что обижался за прошлые подколки, нет. Просто не хотел. Его интересовал только я, а остальных, как он позже сказал, считал тупым плебсом.

Я даже привык, что в школе он часто маячил рядом. Другом его не считал, само собой. Ну какой он мне друг? Так, карманный фанат, малость навязчивый, но забавный и безвредный.

А потом Яр меня спас, ну а я понял, как чудовищно заблуждался на его счёт…

Это был конец марта. Двадцать восьмое.

Яр к тому времени прочно обосновался на моей орбите. Нет, в нашей компании ему места, разумеется, не было, но в школе он всегда тёрся где-то поблизости. Подсаживался в столовке, подходил на переменах. Пацаны Яра больше не шпыняли, знали, что я типа его опекаю. Даже здороваться с ним стали. Но между собой всегда недоумевали: зачем мне этот лошпет?

Я и сам не знал. Но поначалу это трогало, что ли. Ну то, как он готов услужить, как восхищается, как смотрит на меня… ну, реально как на бога.

Яр и дома у меня иногда бывал. В основном – с уроками помогал. Хотя тогда я учился ещё нормально, без троек. Ну, во всяком случае – учился, а не просто присутствовал. Но из-за выездных матчей много пропускал. Так вот Яра это беспокоило даже больше, чем мою маму. Только вернешься, и он тут как тут с тетрадками. Рассказывал, что проходили, объяснял, если я что-то не догонял – упорно разжевывал, пока не въеду.

А потом мне понравилась одна девчонка, не из нашей школы. Она у нас в ледовом занималась фигурным катанием. Майя.

Вообще, мы к фигуристам относились немного свысока, особенно к пацанам, которые с виду мало отличались от их девочек.

Они, фигуристы, само собой, отвечали нам взаимностью. Был у них один звездный мальчик, мелкий, тощий, но не в меру борзый и надменный. А главное – за языком вообще не следил. За что не раз выхватывал от наших. И даже от меня, хотя обычно я на таких тщедушных тупо внимания не обращаю.

Вот тогда эта Майя и выступила. Вписалась за этого задиристого петуха. И так странно – она на меня ругалась за его слегка подпорченный фейс, правда слегка. Причем ругалась так пафосно, так высокопарно, а мне даже смешно не было.

Я смотрел на нее и понимал, что мне она нравится. Позвал ее в кино. Она резко заткнулась, проморгалась, ну и отказалась… сначала. Но позже согласилась. Подхода с третьего, как мне помнится.

Яр про Майю знал. Самое тупое, что я его с ней даже познакомил. Хотя это случайно вышло.

Как-то, ещё в конце февраля, ровно за месяц до дня Х, мы с ней после ледового направлялись ко мне. Дома у нас никого не было, и я еле ее уговорил пойти в гости, поклялся, что не трону, даже не поцелую, если сама не захочет. Ну, просто она хорошая была, где-то дерзкая, конечно, но вообще скромная. Не как наши девки, которые с восьмого класса по впискам таскаются, лезут: можно я у тебя, Андрюша, на коленях посижу. Не, Майя вообще не такая. Она и не пила, и не курила, и не материлась. В общем, всё, как мне нравится в девочках. И эта ее застенчивость… капец, как трогала и цепляла. Хотя многие наши пацаны говорили: фу, скучно. Ну тут уж кому что.

Как сейчас помню, мы с ней шли ко мне. Было скользко, а она стеснялась взять меня под руку, пришлось самому ее придерживать. Ну а Ярик как раз выгуливал свою овчарку в парке собачников, который находился между остановкой и нашими новостройками.

И вообще я заметил, возвращаясь с тренировок, что он там постоянно со своим Джессом гулял. Поджидал как будто. Нет, тогда я так не думал, конечно, всё принимал за чистую монету, в смысле – за случайные встречи. Это уже сейчас меня такие подозрения одолевают.