Шрифт:
При этом Кассен подчеркнул, что, хотя Грэм и травил домашнюю еду, суду стоит принять во внимание, что скоропостижная кончина его мачехи с этим не связана – вскрытие подтвердило смерть от естественных причин.
Закончив выступление, Кассен сел на место. Грэма в суде защищала 35-летняя Джин Саутворт. Уроженка ланкаширского города Клитеро, во время войны Саутворт работала дешифровщицей в Блетчли-парке и прошла через многое, чтобы добиться практики в коллегии адвокатов по уголовным делам. На тот момент в отдельных госорганах женщинам отказывали в работе. В дальнейшем Саутворт станет одной из первых женщин-судей в Англии.
Совершенно неотразимая, она спокойным тоном описала трагические годы взросления ее клиента, которые, будем честны, продолжались до сих пор. Отстаивать интересы Грэма в суде было поистине непросто. Свидетелей у защиты не было, а двое врачей, привлеченных обвинением, не стеснялись жестко и прямо высказывать свое профессиональное мнение. Одним из них был доктор Кристофер Фиш – выдающийся психиатр, он подробно побеседовал с Грэмом во время его предварительного заключения. Доктор Фиш заявил суду, что обвиняемый страдает психопатическим расстройством, которое и «толкнуло его на попытку убийства ради удовлетворения тяги к ядам». Свою точку зрения он подкреплял словами самого Грэма: «Я скучаю по своей сурьме. Я скучаю по силе, которую она мне дает».
На вопрос, что он думает о будущем мальчика, доктор Фиш ответил:
– На мой взгляд, ему необходимо содержание в специализированной больнице. В Бродмуре для него найдется место.
– Мальчик использует слово «зависимость», – вставил судья Стивенсон. – Что вы об этом думаете?
– Он одержим ядами из-за чувства власти, которым они его наделяют, – ответил Фиш. – Он считает себя крайне осведомленным в этой области.
– И каков ваш прогноз? – поинтересовался судья.
– Отрицательный.
– То есть вы считаете, что его поведение не изменится и в будущем он воспользуется шансом, если такой выпадет?
Психиатр ответил сразу:
– Думаю, вероятность крайне высока.
Затем встала мисс Саутворт, чтобы допросить свидетеля. Напомнив, как ее клиент отмерял количество отравы, она спросила:
– Доктор Фиш, вы согласны, что мистер Янг понимал, что такое смертельная доза?
– В каких-то случаях – да, – отозвался психиатр. – В остальных… нет.
– Вы согласны, что у него не было умысла убивать?
Фиш ненадолго задумался.
– Я бы сказал, что он был готов взять на себя риск потенциального убийства.
Мисс Саутворт обернулась на Грэма, невозмутимо сидящего на скамье подсудимых.
– Вы считаете, что лечение в обычной больнице, а не специализированной лечебнице вроде Бродмура ему не подойдет?
Доктор Фиш покачал головой.
– По требованию Министерства здравоохранения мальчика осмотрел доктор Джеймс Кэмерон из больницы Модсли и пришел к заключению, что он слишком опасен для содержания в обычном лечебном учреждении.
Больше вопросов у мисс Саутворт не было.
Затем суду представили отчет доктора Дональда Блэра, врача с Харли-стрит и психиатра-консультанта в нескольких медицинских учреждениях. Доктор Блэр несколько раз подробно побеседовал с Грэмом и счел его «тихим, спокойным и отзывчивым»». Он подробно описал их разговоры, упомянул «высокий интеллект» мальчика и явное «эмоциональное удовлетворение», которое тот получал от применения ядов. Обвиняемый «много читал» о токсикологии и интересовался «криминальной литературой, связанной с отравлениями». Вопреки утверждению обвинения о том, что мачеха Грэма умерла от естественных причин, доктор Блэр сомневался, что регулярное подмешивание сурьмы в домашнюю еду «не отразилось на ее здоровье».
Его окончательный диагноз был предельно ясным:
«Опираясь на все имеющиеся свидетельства, заявляю, что у мальчика, несмотря на высокий уровень интеллекта, наличествует врожденный дефект личности или, иными словами, психопатическая личность. В настоящее время молодой человек представляет собой очень серьезную угрозу для окружающих. Его пылкий, навязчивый и почти исключительный интерес к ядам и их действию вряд ли исчезнет, и он вполне может вернуться к хладнокровному, спокойному и расчетливому применению токсичных веществ в любой момент. На мой взгляд, его лечение в обычной психиатрической больнице невозможно. Он нуждается в специальных лекарствах, наблюдении и лечении, которые может предоставить исключительно профильная психиатрическая больница для преступников, например Бродмур. Прогноз сомнительный, но на основе имеющихся данных его можно назвать крайне неутешительным».
Последним свидетелем обвинения выступил детектив-инспектор Эдвард Крэбб. Он рассказал о полицейском расследовании дела Грэма и отметил, что его отец Фредерик Янг продал дом и переехал к своей сестре.
– Думаю, семья опасается возвращения мальчика, – заключил детектив.
Затем мисс Саутворт снова высказалась от имени своего клиента и подчеркнула, что, хотя яда у Грэма была достаточно, он никогда не давал жертвам смертельные дозы. Она храбро попросила суд взглянуть на обвиняемого как на «наркомана, которого следует пожалеть за его зависимость». Кассен со своей стороны отметил, что обвинение проверит фармацевтов, отпустивших обвиняемому яд.